Дети богов | страница 13
Охотник ходил между толстыми деревьями от тела к телу, стараясь не смотреть в сторону первых, снова густо облепленных гудящими мухами. Остальные тела, лежащие в некотором отдалении от них, имели более приличный вид, если это слово можно отнести к трупам, насильственно лишённых жизни. На поле боя, а по другому язык не поворачивался назвать это место, я насчитал полтора десятка мёртвых и мысленно поделил на три группы — обгоревшие и умершие, умершие и высохшие, как мумии, и умершие и разлагающиеся. И разделялись они не только по смерти, но и по положению — с самого края, дальше ото всех и чуть — чуть в стороне воняли лишатели завтрака. Потом шла очередь обгорельцев. Их было больше всех и они, даже в смерти не бросившие оружие, казалось, вот — вот бросятся снова в бой с кем‑то, с кем столкнулись три мумии. Около последних уже стоял охотник и рассматривал их одежду, оружие, примятую густую траву вокруг.
Я подошёл к нему, старательно отворачиваясь от тел и закрывая рот и нос рукавом. Охотник, уже успевший осмотреть место, тихо произнёс:
— Они все умерли быстро. Вряд ли даже поняли, что произошло.
— А что произошло? — также тихо спросил я, всё ещё сдерживая дыхание — к трупному запаху разложения добавилась ещё и вонь от сгоревших тел.
— Те, — он, не глядя, махнул назад, — оставались в засаде или резерве. Эти трое, — он кивнул на мумии, — и остальные нападали на одного. Не могу точно сказать, что и как было, но они просчитались, да без магии тут не обошлось. Их просто сожгли, а кто уцелел — помер вроде как от старости. И лес разом подрос. Не нравится мне это, ох, как не нравится. Кочевники с Той Стороны большими отрядами давно в здешних местах не объявлялись, а тут три руки пришло. И что им тут понадобилось?
Я брезгливо посмотрел в сторону одной из мумий. Что‑то до боли знакомое виднелось под ней, укрытое полой кожаной куртки. Осторожно, будто касаюсь не высохшее тело, а спящую злую собаку или, скорее, осиное гнездо без уверенности в его покинутости обитателями, я перевернул мумию на бок концом посоха. Под телом лежал разрубленный на две части жезл с незамысловатой резьбой по стволу и многогранным шаром на вершине. Я медленно встал перед обломками на колени, не в силах поверить в то, что я видел. Также медленно положил посох на землю и поднял оба куска жезла. И тут память прорвало. В голову, разматываясь с конца, гибкой и сильной пружиной рывками влетели воспоминания.
…
Я иду по лесу, выбирая деревце для будущего посоха, должного сменить жезл подмастерья. Давно уж собирался, всё никак руки не доходили, а тут устыдился — сколько лет маг, а всё с ученическим жезлом хожу. Не замечаю, погружённый в раздумья, отряда кочевников с Той Стороны. Они нападают, стреляют из коротких, сильно изогнутых луков. Я встречаю их стрелы огненной стеной, но воины, сразу же выхватив короткие кривые мечи, бросились вперёд и попали в ещё не погасший огонь — я от неожиданности вложил слишком много Силы в стену и она пожгла и людей. Трое замешкавшихся, и оттого не попавших в огонь, подскакивают прямо ко мне. Один что‑то кричит на своём каркающем языке и замахивается мечом. Инстинктивно выставив впереди себя жезл, я принимаю удар на него. Сухая древесина не выдерживает, жезл разламывается пополам, а меня отбрасывает назад и ударяет головой о жёсткий ствол дерева. Больше не сдерживаемая сила вырывается и ближайшие ко мне люди почти мгновенно стареют, их тела принимают нынешнее состояние, будто пролежали непотревоженными многие годы. Деревья стремительно вырастают, раздаваясь вширь и в высоту. Откуда‑то из кустов послышался вскрик, но и он смолк под неумолимой волной времени, прокатившейся по лесу.