Мой член был твердым с тех пор, как она принесла мне кофе, и прямо сейчас она терла его рукой через мои штаны, что-то шепча.
Я вытащил презерватив из кармана и вложил в ее руку, пока с жадностью целовал ее - кусая ее мягкие губы, дразня своим языком. Если бы я мог, то трахал бы ее рот весь день.
Пока она расстегивала мои брюки, я просунул свою руку под ее платье и сдвинул трусики в сторону, простонав, как только я почувствовал, насколько она была влажной.
- Эндрю... - Она слишком долго возилась с презервативом, так что я надел его сам. Как только я сделал это, то глубоко скользнул в нее, кусая ее губы, чтобы она не закричала.
Я схватил ее руки и положил их себе на шею. - Всегда влажная... - Я почувствовал, как она пыталась сдвинуть ногу с моей талии, но я все еще держал ее. - Произнеси мое имя еще раз...
- Да... - Она ахнула, пока я глубоко входил в нее, снова, и снова и снова. - Да...
- Скажи его. - Я сжал ее попку.
Ее шепот становился все громче и громче.
- Мое имя, Обри... - Я поцеловал ее в губы. - Скажи мое имя...
Ее киска сжимала мой член все сильнее и сильнее, а ее ногти царапали мою шею. - Я... я сейчас кончу...
Я сразу остановил толчки и прошептал жестко ей на ухо. - Произнеси мое гребаное имя, Обри...
Ее ногти впились в мою кожу. - Эндрю...
При звуке моего имени на ее губах, я снова скользнул в нее, и она кончила, так прекрасно. Я почувствовал собственное освобождение секундами позже и мог ощутить, как она уткнулась головой в мою грудь, чтобы заглушить свои стоны, но я поднял ее голову вверх.
- Прекрати...
Задыхаясь, она не отрывала своих глаз от моих. - Прекратить, что?
- Прятать свой голос от меня... - Я снова поцеловал ее в губы, не делая никаких попыток выйти из нее, и наши тела сплелись воедино, казалось, это будет продолжаться вечно.
Насколько бы я не хотел сказать ей, чтобы она оставила меня и убиралась из моего офиса, я не мог заставить себя сделать это. Вместо этого, я поцеловал ее в лоб и медленно вышел из нее, поправляя ее платье.
После того, как выбросил презерватив, я взял одну ее туфлю, которая упала, и протянул ей.
Ее локоны были растрепаны по всей голове, так что я пригладил их на место. Как будто отплатив любезностью, она застегнула мою молнию и поправила воротник моей рубашки.
Затем мы вдвоем стояли и смотрели друг на друга. Я понятия не имел, что, черт возьми, только что произошло, и лишь только одной части меня это понравилось. Другой половине очень понравилось.
