— Все готово. Открывай, — хозяйка протянула бутылку.
— В принципе, я не пью…
— Почему? Болеешь?
— Нет, слава богу. Но меня сразу начинает клонить в сон…
— Спать я тебе, точно, не дам, — Аня засмеялась, — вообще-то я тоже не сильный питок, но иногда, особенно зимой, когда отстоишь целый день на морозе… ну, или как сейчас. Так что открывай; поедим и если не хочешь смотреть телевизор…
— Не хочу, — Борис улыбнулся.
По-настоящему Юля так и не заснула до самого утра. Поток сознания превратился в грязную жижу, откуда она тщетно пыталась выбраться, хватаясь, то за один обман, то за другой, но они не давали точки опоры, а лишь увлекали в бездну безысходности. Там смешалась, и вечерняя Пашина проповедь, окончательно утвердившая ее полную ничтожность, и Катя, фривольно возлежащая на диване, и черный «брат», зачитывающий приговор, и толпа, чей радостный вой отдавался тупой головной болью, неподвластной анальгину, и еще что-то, наверное, проникавшее из глубин подсознания…
Неожиданно щелкнул будильник. Его никто никогда не заводил — просто изначально стрелка стояла на семи, и он всегда щелкал в это время. Как можно было уловить негромкий звук среди нагромождения сумбурных мыслей и неопределенных желаний, Юля сама не поняла, но открыла глаза; обведя взглядом комнату она вдруг почувствовала, что это чужая комната, и сделалась она таковой всего за одну ночь. …Вроде, это не я выбирала сюда обои; не я вешала шторы и мыла окна; не я составляла икебану в большой вазе… — чуть повернула голову, — и мужчина тоже чужой; конечно, я его знаю, но нет ни малейшего желания даже прикасаться к нему. Блин, а еще вчера я мучилась, останется ли он со мной, мечтала наказать соперницу… да на фига? Пусть трахаются дальше… Я поняла! Какой же Борис — мудрый человек! За ночь все переместилось из настоящего в прошлое, а прошлое нужно только при написании биографии!..
Осторожно, чтоб не разбудить Пашу, Юля потянулась; подняла голову, оценивая свое настоящее. Внешне оно выглядело достаточно симпатично: кусок голубого неба в окне, солнце разбрасывающее по стене блики, прохлада, еще не превратившаяся в изнуряющую жару… Юля почувствовала, что все это ей гораздо ближе, чем квартира, которую она всегда считала своей крепостью.
Выскользнула из-под одеяла так, что Паша ничего не почувствовал, и на цыпочках прошла в ванную; окинула взглядом полочку с косметикой. …Блин, ведь целый пакет! А сколько всего еще надо собрать, если придется валить отсюда!..
