Если светские феодалы, сеньоры и рыцари не хотели терять своих новых владений, то еще меньше желала этого верхушка католической церкви.
Ведь церковники завладели в государствах крестоносцев немалым количеством поместий и немалыми доходами. Римские папы тоже не остались в накладе в результате первого крестового похода. Неудивительно, что они проявляли инициативу всякий раз, когда приобретениям западных захватчиков грозили какие-либо опасности, как это случилось в середине XII в.
Однако, второй крестовый поход (1147—1149) потерпел полнейшую неудачу[53]. Он был плохо организован, еще хуже проведен и принес с собой лишь новые, весьма значительные людские и материальные потери для Запада. Одна Германия, по мнению австрийского ученого Р. Рэрихта, потеряла в этом предприятии до миллиона человек.
Тем не менее, папы римские и не думали отрекаться от организации новых крестовых походов.
В 1187 г. египетский султан Салах ад-Дин, или Саладин, видный полководец, объединивший значительную часть Передней Азии, разбил в Палестине двадцатитысячную армию крестоносцев, захватив при этом в плен многих знатных сеньоров, в том числе самого иерусалимского короля Гвидо Лузьиньяна. Вслед затем он овладел многими приморскими городами, и в довершение всего войска Саладина заняли Иерусалим.
Престарелый папа Урбан VIII скончался от потрясения, получив известие о падении Иерусалима. Его преемники со всей силой вновь ударили в набат. «Вернуть Иерусалим!» — потребовали сперва Григорий VIII, а спустя два месяца после его смерти — Климент III. В 1188 г. объявляется третий крестовый поход.
Это предприятие возглавили три государя: германский император Фридрих I Барбаросса, французский король Филипп II Август и английский король Ричард Львиное Сердце. Все они преследовали в крестовом походе исключительно завоевательные цели и откликнулись на зов апостольского престола вовсе не по религиозным мотивам.
К концу XII в. Средиземное море приобрело важное значение в экономической жизни многих стран Западной Европы. Оно сделалось великой торговой дорогой, связывавшей Запад с Востоком. Молодые феодальные государства, сложившиеся или складывавшиеся в это время, в первую очередь, Германская империя Гогенштауфенов, англо-французская держава Плантагенетов, французское королевство Капетингов, да и другие наперебой старались взять под свой контроль восточную (левантийскую) торговлю, утвердив свое влияние и даже гегемонию на Средиземном море. Стремление феодальных государств Запада к господству в Средиземноморском бассейне стало с конца XII в. одним из главнейших побудительных стимулов к крестовым походам. А взаимное столкновение реальных политических интересов западных государств, происходившее на почве этой средиземноморской экспансии
