Давно он не слышал ее голоса. Много раз преодолевал соблазн позвонить, просто помолчать в трубку, чтобы послушать хотя бы ее «алле, вас не слышно, перезвоните», но не делал этого, думая, что она догадается, кто это звонит, или того хуже — такие звонки могут встревожить женщину, которой и так досталось от отечественного рэкета по самую крышу.
Не беда, что у Натальи запишется его секретный номер. После операции, своей «смерти», его, конечно, придется сменить, и причину этой перемены он для Натальи еще придумает. Потом. Он приучил себя решать проблемы быстро, но только по мере их возникновения, хотя вся его жизнь, в принципе, была посвящена некой единой и цельной — «Лунной Программе».
Тарас Балашов оказался высоким, худым, сорокалетним. Мяч ему в руки — чистый Влад. По дороге Серый обдумал еще одно предложение этому человеку и во время беседы ждал удобного поворота разговора, чтобы его озвучить. Для начала осторожно задал несколько вопросов, будто интересуясь жизнью Тараса вообще, и выяснил, что он холост и обитает в Измайлово, один в квартире, доставшейся от умерших родителей.
— Не та ли это квартира на первом этаже, в хрущевской пятиэтажке, что вы описали в вашем романе?
— Ну, роман — это слишком громко сказано… Впрочем, да, та самая квартира.
— Знаю я такие квартиры, сам в такой вырос. Две смежные комнаты, совмещенный санузел… Дом-то кирпичный?
— Да.,
— Мой был блочный.
Они сидели в машине, припаркованной на обочине улицы. Тарас задумчиво курил предложенную ему черную сигарилью и без особого, правда, любопытства пытался выяснить мотивировку своего странного партнера.
— Меня, признаться, очень удивляет ваш интерес к моим произведениям. Это всего лишь запись личных чувств, реальных событий. Я сделал это давно и больше не продолжал карьеры прозаика. И где же вы собираетесь напечатать мою историю?
— Я разве говорил, что буду ее печатать?
Тарас угрюмо осмотрел шапочку пепла, наросшую на сигарилье, и бережно вывел ее за окно. Было ясно, что его беспокоит что-то…
— Тарас Иванович, — сказал Серый. — В чем же проблема? Я покупаю ваши тексты. Разве имеет значение моя цель?
— Как-то похоже на «Портрет» Гоголя.
— Разве?
— Вы не читали?
Серый покачал головой:
— Читал только «Мертвые души» — в школе, а что?
— Там один герой, Чартков, скупал работы художников, и знаете, для чего? Чтобы уничтожить их.
— И что?
— Вы ведь не издатель, как я догадываюсь.
— А кто я?
— Не знаю.
Серый понял, что это и есть самый удобный момент, чтобы ошарашить пользователя неожиданным предложением.
