– Это твой?
Я отрицательно мотнула головой и протянула:
– Впервые вижу.
– Так и будешь сидеть? Или ответишь?
Двумя пальцами я взяла розовый кусок пластика, издающий тревожные звуки вызова, и нажала алую клавишу с пиктограммой зеленой трубки, символизирующую прием.
Не говоря ни слова, я слушала тишину на том конце провода. Когда раздался глуховатый мужской голос, я подумала, что схожу с ума.
– Здравствуй, Кира, – внятно проговорила трубка.
Я молчала, пытаясь понять, откуда я знаю этот баритон. То, что я раньше его слышала, не вызывало никаких сомнений. Лучано? Не похоже. Он плохо говорит по-русски. Разве что кого-то попросил. Мое молчание не смутило собеседника, и незнакомец ровным тоном продолжал:
– У меня к тебе претензии, Кира. И они настолько серьезны, что я намерен лишить тебя жизни.
Именно потому, что неведомый собеседник говорил очень спокойно, я ему поверила. Поверила сразу и навсегда. Таким тоном не лгут.
– Но ты можешь откупиться. Одно слово – да или нет?
– Да, – не раздумывая, выпалила я. Несомненно, я разговариваю с тем самым психом, который убил Артурчика и упек меня в острог. Такой ни перед чем не остановится! Без раздумий отдам ему все, что угодно, лишь бы он оставил меня в покое.
– Я готов обменять твою жизнь на цветы, которые ты должна будешь забирать из указанных мною мест. Ты будешь получать инструкции, а уж насколько верно их истолкуешь – зависит только от тебя. Ты мне отвратительна, Кира, и удачи желать я не буду, но если выполнишь нашу договоренность – слово свое сдержу. Обещаю, что, если все пять цветов окажутся у меня, ты уйдешь живая и невредимая. А если поймешь, за что тебя наказывают, получишь новый загранпаспорт, приличную сумму денег и полную свободу передвижения по миру. Ну что, по рукам?
– По рукам, – прошептала я.
– Вот и отлично!
Я медленно опустила трубку, в которой уже слышались короткие гудки. Что за цветы, на которые этот ненормальный собирается менять мою жизнь? Как я узнаю, где их искать? И как пойму, что это именно то, что ему нужно?
– Кира, все в порядке? – Вовка тронул меня за плечо, выводя из прострации.
Я повернулась к приятелю и медленно кивнула головой.
– Да. Конечно. Разумеется. В порядке.
И тут я заметила, что друг держит в руках пожелтевший от времени листок, вырванный из какой-то книги.
– Что это?
– Стихи.
Лев усмехнулся и снова залился жарким румянцем.
– Забавные. Про лесбиянок. Я не очень-то смыслю в стихах, но, кажется, эти хорошие. Похоже, кто-то из зарубежных классиков написал.
