— Птица летит, — вглядевшись, сказал Чимит.
— Птица, правильно. А какая?
— Чайка, наверно, — сказал Матвей.
Бабушка Дарима отрицательно покачала головой.
— Нет, чайка мельче.
— Может, журавль, — вслух подумал Бадма.
Бабушка Дарима пристально поглядела на притихших ребят.
— Лебедок это, ребята. На гнездовье потянул. Чимит стал внимательно следить за белой птицей.
Он не раз слышал, что вверх по реке есть озеро, где живут лебеди, а вот сразу не мог догадаться.
Лебедь скрылся из глаз, а ребята с бабушкой Даримой все не отходили от окна.
— Раньше лебедей на Байкале совсем не было. Только пролетали весной над нашим краем, — сказала Дарима.
— Почему же они теперь живут? — спросил Матвей.
— По-разному люди рассказывают об этом. Говорят, что где-то далеко на Севере вывела пара лебедей маленьких лебедят. Росли лебеди тихими и послушными, никогда не перечили матери, во всем ее слушались.
Только один непоседливый, не в меру любопытный был. Все ему надо увидеть, все самому узнать. То от гнезда далеко, к самым лисьим норам, уйдет, то к чужим птицам прибьется, и те его поклюют. Измучились с ним родители, наставляя на путь истинный.
Родительская наука пошла ему впрок. Вырос он смелым и сильным лебедем.
Улетели осенью птицы на юг. Весело было молодому лебедю над новыми местами лететь. То горы каменные под ним, то реки долгие, то озера синие. Летит себе, чуть слышно песню поет, дорогу, как старый лебедь учил, запоминает.
Провели лебеди зиму в теплых странах. Пошла весна по земле, и лебеди вслед за ней двинулись. Родина, как мать, всех зовет.
Летят птицы, радуются знакомым местам, что внизу раскинулись.
Только один молодой лебедь не вниз, а вверх посматривает. Давно понравился ему месяц ясный.
Летел тот лебедь последним в стае. В конце стаи всегда молодых и сильных ставят, чтобы не давали отставать слабым.
И так его всю дорогу манил ясный месяц, что захотелось ему подняться и поглядеть, что на месяце делается.
«Отлучусь ненадолго, а потом нагоню стаю», — решил он и, взмахнув крыльями, подался вверх.
Но легко задумать — трудно сделать. Уже высоко взлетел отважный лебедь, а ясный месяц не стал ближе.
Еще поднялся лебедь. Холодно вверху стало, дышать трудно. Чувствует — слабеют крылья, шум в голове. И понял молодой лебедок, что зазнался он, не по силам дело затеял.
Поднимался еще на зорьке, а сейчас уже солнце взошло. Глянул вниз, а вся земля, как небо, синим дымком подернута, совсем не видно, куда лететь надо.
