— Ничего подобного я к ней не испытывал, просто у меня это четвертый ребенок. И мне все равно было, есть она или нет. Мы не собирались заводить детей. Так получилось.
— Где девочка находилась, когда ты нанес первый удар? — перебил его Танов.
— В коляске.
— Дальше.
— Ну, дальше мы продолжали ругаться. Рита взяла ребенка на руки, и я опять нечаянно его ударил. Я хотел толкнуть Риту и случайно попал ребенку по голове. Потом я лег спать. А когда утром проснулся, то увидел у ребенка синяк возле уха. Я испугался. Но «Скорую» вызывать мы не стали. Думали, что пройдет. Мне стало жалко ребенка, и я поехал покупать детскую кроватку. Когда вернулся, собрал ее, Ритка переложила ребенка туда. А ему лучше не становилось. На следующий день мы увидели, что ребенок уже не дышит.
— А на балкон вынесли, когда девочка умерла или еще живую?
— Когда умерла.
— Почему не сообщили в полицию?
— Испугались. Но я не хотел убивать. Я ударил совершенно случайно, — Лунов опять прикрыл глаза рукой, будто желая смахнуть выступившие слезы. — Я не хотел.
— Что было дальше?
— Я вынес труп на балкон.
— Зачем?
— Чтобы запах не пошел. А потом мы решили сжечь тело. Я купил специально для этого сумку, топор, лопату и розжиг для дров. Вызвал такси, вывез тело ребенка за город и там сжег. Закопать не получилось, земля была еще слишком мерзлая. Поэтому ждал, пока все сгорит дотла.
Несмотря на то, что история уже была известна Танову, слушать все это было невыносимо. Он еле сдерживал себя, чтобы не сорваться и не размазать по стене чудовище, сидящее напротив.
— В какое время суток вывозил девочку? — Танов задавал вопросы повторно. Если человек врет, то обязательно где-нибудь проколется.
— Ночью. Я вызвал такси в двенадцать часов. Пока доехал туда, потом очень долго тело горело, потом поймал машину и вернулся домой, было уже пять утра, — Игорь замолчал в ожидании следующего вопроса.
— Дальше.
— Когда я вернулся, то мы с Риткой стали планировать инсценировку похищения. Она купила все необходимые женские вещи. Потом я уехал в Москву, на работу, чтобы отвести от себя подозрение. На следующий день я вышел с территории «Пассажа» так, чтобы никто не заметил моего отсутствия, и вернулся в Дубровск. Мы договорились, что Ритка выйдет с коляской на прогулку, в коляску положит комбинезон ребенка, набьет его тряпками, коляску закроет дождевиком.
— А твой отец ведь обо всем знал?
— Ничего он не знал. Я сказал, что должен по делам отлучиться, а куда и зачем, не говорил. Меня ведь не было меньше суток.
