Снова слышен скрежет дверного засова, снова голос надсмотрщика:
— Лунов! На выход!
Игорь выходит в коридор. Его досматривают и ведут на допрос. Когда Игорь увидел следователя, перехватило дыхание. Вчера его допрашивали два часа, не меньше. Он думал, что все рассказал. Взгляд следователя пугал Игоря. Раньше ему мало приходилось общаться с полицейскими, но то, что этот свое дело знает, Игорь понял еще на первом допросе, когда проходил как потерпевший.
— Здрасьте, — на всякий случай бросил Игорь.
— Присаживайся, — Танов кивком показал, на какой стул ему сесть, — ну что, приступим. Давай все по порядку, не торопясь, начиная с самого начала, с того момента, как ты вернулся с работы и убил свою дочь.
— Я же вчера все рассказал.
— Вчера я тебя допрашивал в качестве свидетеля. А сегодня у тебя уже другой статус. После задержания и возбуждения уголовного дела человек становится подозреваемым, а после предъявления обвинения обвиняемым. Поэтому еще много говорить придется, — спокойно растолковал ему Танов. — Итак, еще раз, все подробно, с самого начала. Как и за что ты убил свою малолетнюю дочь, дальше все по порядку.
— Я имею право на адвоката.
Танов медленно поднялся и направился к Лунову. Тот дернулся, как бы ожидая удара. Но Павел Николаевич не применял физической силы к своим подследственным. Он подошел к Игорю, наклонился, упершись руками в колени. Вот так: глаза в глаза. Лунов не выдержал, отвел взгляд.
— Будет тебе адвокат. А пока он сюда едет, ты рассказываешь мне все, о чем я тебя спрашиваю. Все понятно?
— Понятно, — препятствовать следствию Игорь не собирался. Лучше он попробует все свалить на жену.
— Ну, вот и славненько. Тогда, пожалуйста. Слушаю вас, Игорь Константинович, — Игорю показалось, что в голосе следователя послышались саркастические нотки.
— Что рассказывать?
— Я тебе уже два раза повторил, — Танов неожиданно повысил голос. — Что тут непонятного? Я же сказал, все с самого начала, как убивал свою дочь.
— Ну, в общем, когда я возвращался с работы, ну, из Москвы, по дороге в маршрутке выпил пива. Приехал домой, жена начала ругаться. На этой почве у нас с ней и произошел скандал, а потом я нечаянно ударил ребенка по голове. Я не хотел его трогать. Я в самом деле случайно по нему попал, — он прикрыл глаза рукой.
— Ты ни разу не назвал свою дочь по имени, ни вчера, ни сегодня, употреблял только слово ребенок, которое само по себе мужского рода. Ты ведь изначально испытывал к ней неприязнь?
