– Ну и смысл был в город выходить? – угрюмо проворчал Тим и пошел вперед.
– Со мной встретиться, – рассмеялась Маруся. – А заодно показать мне дом, где живете. Что-то вроде экскурсии.
– Оно вам надо?
– Не знаю. Как дойдем, так и разберемся.
– Хотите нас директрисе сдать?
– С чего бы? Сама всю жизнь от директора подальше держалась, хоть и не таскала конфеты в магазинах. Просто хочу прогуляться по хорошей погоде. Вы же не против?
Конечно, они были не против, когда она не предоставила им выбора. Маруся оставила свой пакет в машине и пошла вслед за мальчишками по уложенной плиткой дорожке. Поддерживать светскую беседу оказалось трудно, потому что ребята были замкнуты и молчаливы. На ее вопросы отвечали односложно и явно были обижены сложившейся ситуацией. Когда они втроем вышли на улицу, в конце которой стоял уютный трехэтажный особнячок за кованой оградой, выкрашенный в теплый кремовый цвет с яркими оранжевыми вставками, мальчишки оживились.
– Все, пришли. Давайте пакет, дальше мы уж сами.
– А поближе подойти нельзя? Я бы здание посмотрела.
– Архитектурой интересуетесь? – насторожился Сашка.
– Ну, что-то в этом роде, – подтвердила Маруся. – Наслышана я про ваш интернат.
Но продолжить тему не удалось. Со стороны особнячка навстречу им бежала девочка лет десяти, тоже в брюках и рубашке, размахивая длинными руками, словно пыталась подать какой-то понятный мальчишкам знак.
– Опять! – мрачно заключил Тим и оглянулся по сторонам.
– Он снова сбежал, – подтверждая его слова, крикнула девочка. – Пятнадцатый раз! Ну, сколько можно!
– Я шкуру спущу с этого барбоса! – рявкнул Сашка и тоже стал хищно озираться.
– Собачка убежала? – участливо спросила Маруся, но оба спутника посмотрели на нее как на умственно отсталую.
– Ехали бы вы домой, – сказал Тим. – Сейчас нам не до визитов. У нас проблема.
– Может, я могу помочь?
– Это наше внутреннее дело, – деловито пояснил мальчик и настороженно посмотрел на женщину. – И мы не привыкли выносить наши проблемы на суд общественности.
– Сами урегулируете? – с пониманием спросила она на неожиданно понятном этому ребенку языке.
– Именно!
– Ну, тогда я пошла, да?
– Идите, идите.
Маруся двинулась прочь от особнячка, оглядываясь на троицу, которая, сдвинув как на подбор белобрысые головы, озабоченно искала способы урегулирования внутреннего дела. Пройдя метров сто пятьдесят вниз по улице, она снова обернулась на детей и едва ни налетела на мусорный бак, оказавшийся прямо посреди проезжей части.
