Игнась не ответил. Они были уже наверху. Дверь широко распахнулась — и Анка как вкопанная остановилась на пороге. На комоде стояла елка, красиво разукрашенная цветными гирляндами. Стол был выдвинут на середину комнаты. На блюде лежали две жареные селедки.
— Что это?
— Елка! Елка! — радостно подпрыгивая, кричал Адась. — Настоящая елка!
И правда, елка была настоящая. И настоящие подарки: шарфик для Анки, платочек для Зоси и чулки для Адася.
— Только Игнась ничего не получил! — огорчалась Зося.
А Игнась смеялся. Он зажег свечки на елке, и в маленькой комнатке на чердаке раздались звуки веселой песни.
Это был действительно самый веселый день в комнатке на чердаке, самый веселый из всех дней, прожитых детьми после смерти матери. Сейчас они как будто забыли о своем сиротстве, обо всех заботах и трудах. Потрескивали свечки, пряники хрустели на зубах, в печке пылал огонь, было так уютно и хорошо!
— У нас настоящий праздник! — сказал Адась, давая приблудному котенку кусок жареной селедки. — Пусть и он знает, что праздник!
Во втором этаже жил старик Ян, который торговал фруктами. Но сейчас Ян был болен, а его тележка стояла в запертом на железный засов сарайчике в конце двора. Генек, однако, сумел туда пробраться.
— Ребята, давайте играть!
Его сейчас же окружила куча ребят. Теперь, когда было холодно и шел снег, матери не выпускали малышей во двор, и там играли старшие ребята. Нередко они поднимали такой крик, что дворник выбегал с палкой из дворницкой и разгонял их, громко ругаясь. Они разбегались, как вспугнутые воробьи, но через минуту, как только высокая фигура дворника исчезала в сенях, игра возобновлялась.
— Идите сюда, я вам что-то покажу.
Ребята, а с ними Игнась с любопытством подошли. Что там еще придумал Генек?
— Поглядите!
Старая дверь сарайчика изрядно подгнила, и засов плохо держался в трухлявом дереве. Замок висел на нем, но достаточно было слегка потянуть, чтобы дверь открылась.
Осторожно оглядываясь, не видит ли дворник, мальчики один за другим пролезли в темный сарай.
— Только тише! Отец сейчас уйдет со двора, тогда, нам никто не будет мешать.
Они на цыпочках двигались в темноте. Интересно там было! По углам валялись целые груды всякой рухляди, у стены, прислоненные к ней, стояли разные инструменты, направо от двери торчали деревянные части старого столярного верстака, которым никто уже не пользовался, а напротив стояла тележка продавца фруктов.
— Тише! Отец выходит из дому!
