– Подумать только, сколько затрачено на «Подводное солнце»! И все это теперь!.. – почти в отчаянии воскликнул Овесян.
– Важно не сколько израсходовано, а сколько будет сбережено… и спасено, – ответил Буров.
– Он меня подведет! Честное слово, подведет под монастырь! – крикнул Овесян.
Я больше ничего не слышала из их разговора. Они все пошли навстречу вездеходу. Я видела, что из его кабины высунулась Елена Кирилловна.
И тут я подумала: а вдруг ничего не выйдет и наш излучатель не создаст субстанции, не погасит ядерных реакций, подумала, что ни Овесян, ни мама ничем не рискуют, рискует только один Буров.
Я еле дотащилась до вездехода. Про меня все забыли. Елена Кирилловна пошла навстречу Бурову, который все еще ходил с Овесяном. Не знаю, что они еще обсуждали.
Я замерзла и забралась в кабину механика, который ушел на пост управления. Я считала, что Буров и Елена Кирилловна все-таки придут сюда.
И они пришли. Буров говорил:
– Он не мог поступить иначе. Я уважаю его.
– А я уважаю вас, Буров, – сказала Елена Кирилловна.
– Он оказался выше самого себя, выше старой своей позиции. Он рискует всем, что им сделано. Так мог поступить только подлинный ученый.
– Я уверена в вашем торжестве, Буров. Остались считанные минуты.
– Но я не хочу торжествовать с горечью в сердце, Лена… Я хочу в эти последние минуты, чтобы вы простили меня…
– Буров! Буров! Не надо…
– Нет, надо, Лена! Я не хочу никакого торжества, если не буду знать… что ребенка, которого ты родишь, ты будешь считать нашим. Разве я люблю тебя меньше оттого, что ты ждешь ребенка?
У меня сердце переворачивалось от этих слов. Я не знала, куда деваться, а он продолжал:
– Это будет наш ребенок, наш… Кто бы ни был его отцом. Я буду любить, как только способен любить свое дитя.
Елена Кирилловна усмехнулась.
– Лучше займемся излучателем, Буров. Надеюсь, что в своем замысле вы меньше ошибаетесь.
– Что вы хотите сказать?
– Я только ваша помощница, Буров. И я замужем.
Я похолодела: она замужем.
– Кто он? Где он? – спросил Буров.
– Если бы я знала! – вздохнула Елена Кирилловна.
И тут послышался голос академика:
– Эй, на излучателе! Где же вы там? Давай к берегу! Направляйте луч на северо-северо-восток.
Овесян как-то удивительно привычно командовал теперь проведением диверсии против «солнца», которое сам недавно зажег ценой таких усилий.
Я включила вездеход и повела его к берегу, буксируя излучатель. Сосредоточенный Буров шел рядом, нисколько не удивившись, что я – в кабине.
