Поскреб Кондрат затылок, ругнул птицу неосторожную, вытер руку об штаны, да дальше поехал.
Долго ли, коротко ли ехал - скок на телегу мужик оборванный, бородища такая, ажно Кондрат рот раскрыл. Пригляделся, и вовсе обомлел - ежели бороду-то обкорнать, и вовсе Макар получится, только без телят. "Ох, и не к добру я Макара-то помянул..." - подумал Кондрат, крестясь украдкою. Тот и не заметил - все озирался.
- День добрый, -- наконец-то сказал Кондрат.
- И тебе... Добрый. Ты, часом, птицу тут не видал?
- Какую птицу? - прикинулся дурачком Кондрат.
- Цвету ультра-марин! - гордо выговорил заморское слово бородач, и поди ж ты - не поперхнулся.
- Какого цвету?! - покатился с хохоту Кондрат, да так бы с телеги и скатился, не придержи его мужик ногой.
- Синего, дурья твоя башка! - испугался за Кондрата попутчик. - Счастье приносит.
- А-а, как же, была, -- Кондрат показал не оттертый до конца затылок.
- Во! Она, родимая! - едва не пустился в пляс мужик. - Везет тебе... А мне бы ее хоть разок повидать...
Пригорюнился он, да и сел, повесивши буйну голову.
А Кондрат достал свисточек, да как дунет! Свисточек, впрочем, тотчас в карман схоронил - спас-то его мужик, спас, а вдруг лихой какой?
Прилетела птица, села Кондрату на плечо, да тот шуганул ее:
- Кыш, ультра маринованная, к ему на плечи, его черед загадывать!
Птица тяжко перевалилась на плечо бородатого, тот аж подскочил.
- Ой! - завопил он не своим голосом, -- Птичка! Родимая!
- Агаа, -- важно каркнула птица Шара.
- А сделай так, чтобы меня, да с музыкантами, от края до края знали!
- Ачь-от, -- фыркнула птица, словно ей это был невесть какой пустяк, и улетела.
- Коли б не ты, -- повернулся мужик к Кондрату, -- не свиделся бы я с птицею-то... Держи вот, да не потеряй.
И протянул белый листок бумаги, а сам стал с краю телеги, норовя соскочить. Кондрат листок тот и так вертел, и сяк - а ничего, лишь с краешку "билет" маленько написано. Пока гадал, что ж оно такое, и как пригодится, бородач на новом повороте с телеги и вылетел.
- Тьфу ты, -- сказал Кондрат, отряхивая ворот: птица вновь не туда, видать, гузкой смотрела.
Долго ли, коротко ли ехал Кондрат, да и приехал во град светлый. Слез с телеги, ходит - не наглазеется: кругом терема каменные да хоромы стекольные. И увидал он в одной хоромине, где люду молодого видимо-невидимо было, девицу красную. Да до того пригожую, что у него посредь дороги и ноги отнялись. А девица прошла мимо, да и уехала в большом тарантасе самобеглом.
