— Да. 1-й Гир никогда не был могущественным Гиром. Но они усиливали свои расы, периодически сражаясь с другими Гирами, до тех пор, пока они наконец не достигли успеха в создании механических драконов, которые считались мастерами земных сражений. Под конец своих исследований они сконструировали двух Фафниров, как своих флагманов-драконов. Но механические драконы 1-го Гира обладали определенным дефектом.
— Дефектом?
— Когда с ним соединялся пилот, это вызывало сильную отталкивающую реакцию, которая убивала большинство пилотов. И даже если пилот сумел выжить, они никогда больше не могли вернуться в свою первоначальную форму. Они оставались механическими драконами до конца своих дней.
— И один из этих выживших до сих пор существует, так? Один из главных, называемый Фафнир Возрожденный.
— Верно. Из двух Фафниров я убил того, что служил внутри королевского дворца. Но в то же время другой, которого модифицировали в оружейной лаборатории, избежал разрушения 1-го Гира.
— Зачем они вообще их создали? Представители 1-го Гира, должно быть, очень любили воевать.
Зигфрид покачал головой.
— Они ненавидели воевать. Король 1-го Гира утратил в Концептуальной Войне свою королеву. Вот почему он создал для обороны механических драконов. Он не желал, чтобы кто бы то ни было проник в 1-й Гир до часа разрушения. Он также разделил извлеченное Концептуальное Ядро на две части, использовал концепты, что контролировали сооружение мира, для того чтобы запечатать мир, и сосредоточился на оборонительной роли.
— Разве это… не то же самое, что отказаться от Концептуальной Войны?
— Да, то же самое. И вот почему…
Зигфрид неожиданно замолк. Он поднес свою чашку ко рту и произнес кое-что другое:
— В зависимости от действий Саямы, вы, вероятно, узнаете в скором времени остальное.
●
В задней части обширного зала под базой 1-го Гира находилась огромная перегородка.
Брюнхильд двинулась в направлении бокового входа, рядом с этой перегородкой.
Она все еще слышала голос Фафнера позади себя, но он исчез, едва дверь позади нее закрылась.
Теперь вокруг потемнело. Черный кот и ее стопы растворились в этом мраке.
— А тут прохладно, — сказала она, кивнув, перед тем как взглянуть вверх.
Потолок терялся в высоте, и в центре находился малиновый свет. Он исходил от небольшого свисающего колокола со словом «факел», запечатленным на нем.
И как только ее глаза привыкли к свету, Брюнхильд глянула вниз.
Она стояла в громадном холле, почти таком же, что остался позади нее.
