2). «Это была неведомая ей духовная субстанция, озарение, которое, казалось, нисходило на нее свыше. И посредством нее, Джулии, совершало то, на что сама Джулия была не способна. Она была обыкновенная, довольно привлекательная стареющая женщина. У ее дара не было ни внешней формы, ни возраста. Это был дух, который играл на ней, как скрипач на скрипке. Пренебрежение к нему, к этому духу, вот что больше всего ее оскорбило» (стр.193).
Позавчера я написало: «Временами, казалось, что дух Лены проносится сквозь нас».
И вот этот дух объективируется (ха-ха-ха!) у Моэма.
Все эти демоны, внутренние голоса, бесконечные вариации на тему «ты», выхода из человеческой интимности в мир абстракций, саги о марионетке, созерцающей «свои веревочки, уходящие в бесконечность».
Да что говорить, достаточно вспомнить последнюю строфу (которую дурочка из «ПТЖ» выбросила во вступительной заметке к публикации «Девочки со 144 родинками») из стихотворения Лены Шварц «Ночь театра» (2007 г).
И осеняет озаренье
Мой мозг под чепчиком седин:
Актеров, нас, тут мириады,
А Зритель он всегда один.
Вообще с каждой написанной и прочитанной новой книжкой я все больше вкатывается в пространство стиха судьбы. Если раньше у него резонировали только книги, то теперь, в связи с возрастом, начинают резонировать и люди тоже. Это необозримое сверх-стихотворение прочитать невозможно, но можно услышать его гул.
Спасибо, Осип Эмильевич. Спасибо, Александр Александрович. Спасибо, Елена Андреевна.
Всем спасибо.
– Что такое стих-судьба?
– Это жизнь, воспринятая через ритм.
– Как эти ритмы передаются?
– Как вибрации.
– Все вибрирует?
– Все.
– Как узнать свой ритм?
– Никак.
– ?
– Надо жить и прислушиваться.
– К чему?
– К самому себе
– И…
– И выйти за пределы себя.
– Что это даст?
– Ты узнаешь свой ритм.
– И…
– Ритм ближе к абстракции, его передают через соотношение цифр, он пифагоричен.
– И…
– Ритм – это Рим срединного царства, расположенного между плотью и духом.
– Вибрации – это тропы-молнии?
– Да.
– Как по ним передвигаться?
– Надо самому стать вибрацией под смычком судьбы.
– И это будет стих-судьба?
– Да.
– А кто его прочтет?
– Твое Ты.
– И что?
– Ничто.
9.02.2011
На днях Кирилл Козырев рассказал восхитительную историю. Он гулял с Хоккой, и какой-то дедок, глядя на собачку, изрек: «Шустрый, как Ленин». «Вы даже не представляете, насколько вы правы!» – ответил ему Кирилл.
Я обещал занести эту историю в анналы.
– Сделано!
Еще вспомнилось. Ближе к полуночи Лена с Хоккой провожает меня до пересечения 5-й Красноармейской и Московского проспекта. На углу прощаемся. Мы подшофе. Хокка прыгает вокруг. Склоняюсь и целую его в крутой лобик и, еще не успев разогнуться, слышу негодующий возглас Лены «А меня?!»
