— Ты чего, не понимаешь?! — заорала Наталья. — Я пытаюсь встать на ноги, начать собственное дело! Мне сейчас только на вас ишачить не хватало!
Сашенька горько заплакал, и Алена, подхватив его на руки, ушла в маленькую комнату. Мими поплелась следом.
— А разве бывают беременные дети? — спросила она, пристраиваясь рядышком на диване.
— Нет, конечно, — удивилась Алена. — С чего ты взяла?
— А вот здесь, на креме от комаров, написано: «Не употреблять беременным женщинам и детям».
— Ох, горе ты мое! — засмеялась Алена. — Где ты его взяла посредине зимы?
— В тумбочке нашла в коридоре.
— Иди в ведро выброси. Он уже просроченный, и Сашенька может случайно открыть.
— Не пойду, — насупилась Мими. — Там эта сидит.
— Не «эта», а мама, — укоризненно поправила Алена.
— Нет, не мама, — упрямо набычилась Мими. — Вы наши мамы — ты и бабушка…
В гостиной зазвонил телефон, и сидевшая рядом Наталья сняла трубку.
— Это вас из Сбербанка беспокоят, — сообщил женский голос. — По поводу кредита. Мне нужна Силантьева Елена Вячеславовна.
— Я вас слушаю, — секунду помедлив, сказала Наталья и, прикрыв рукой трубку, повторила: — Слушаю…
— Здравствуйте, Елена Вячеславовна. Пришли ваши документы, можете приходить за деньгами.
— А что мне нужно иметь при себе?
— Паспорт и копии заполненных документов.
— Это все?
— Подпишете обязательство каждый месяц до двадцатого числа выплачивать рассчитанную сумму с процентами и получите деньги. За каждый просроченный день начисляются пени. Вы это помните?
— Да, да, — согласилась Наталья. — Я помню, спасибо. — И повесила трубку.
Она задумчиво побарабанила пальцами по столу и повернулась к Вале:
— Мам, я, пожалуй, сегодня у вас заночую.
Дни шли за днями, за окном опять бушевал апрель, ярилось солнце, в лужах купались крикливые воробьи, и шальной весенний ветер томил и маял душу.
Алена влетела в приемный покой, захлопнула за собой дверь и шумно выдохнула.
— От кого бежим, мамаша?
— Привет, Лельчик! Представляешь, иду на работу, никого не трогаю — солнышко светит, токсикоз дремлет, настроение отличное, — и у самой уже поликлиники вдруг кто-то сзади хватает меня за голову. Да так грубо! Я разворачиваюсь — никого. А на земле сидит ворона, нахохлилась, смотрит так, знаешь, нагло и всем своим видом демонстрирует: «Только мне пикни — долбану клювом, мало не покажется». Я обалдела, говорю ей: «Ну ты даешь!» А сама бочком, бочком — и к двери. Бегу и думаю: «Сейчас догонит!» И так страшно! Понимаешь? Это значит: она летела, оттолкнулась от моей головы, как от трамплина, и на землю спланировала!
