— Это не то, чего я хочу. Это то, что случится с вашим согласием или без него. Мужчины любят стриптизерш. Они ходят в стрип-клубы. Они заказывают танцы на коленях. Сейчас вы можете либо плакаться насчет этого, либо научиться делать это самостоятельно. И вникнуть, что же такого чертовски привлекательного в экзотических танцовщицах. Сейчас я предлагаю вам проявить внимание, потому что во время нашего финального осмотра вас попросят станцевать небольшой стриптиз... для меня.
— Ни в коем случае,— говорит Шайла. — Ни в коем случае я не сниму одежду для другого мужчины.
— Не обязательно, миссис Адкинс. Все дело в путешествии, а не в пункте назначения. В том, как поддразнивают женщины, сбрасывая свою одежду. В предвкушении. Вы знаете, как это охрененно нас заводит? Ожидание, надежда, мольба, что вы покажете нам хотя бы дюйм этой гладкой, шелковистой кожи?
— Я показал вам, как заполучить наше внимание, а теперь собираюсь показать, как удержать его. Предвкушение, вот что держит нас дома, а член твердым, желающим вас. Понимаете?
Все они отвечают шокированными и заинтересованными взглядами, так что я вытаскиваю из кармана крошечный пульт и нажимаю на кнопку. Нарастающие басы и звуки барабанного стука заполняют комнату, сопровождаемые голосом Джастина Тимберлейка.
Да. Я привожу в действие Джей Ти.
Сучки любят Джей Ти.
— Дамы?
После моих слов, Джуэл и Кэнди начинают раскачиваться из стороны в сторону, вращая бедрами при каждом движении. Джуэл медленно прокладывает свой путь к пилону, расположенному в центре комнаты, ее шестидюймовые каблуки постукивают одновременно с ритмом песни. Кэнди скользит к пустому стулу и поворачивается ко мне, чтобы пробежать своими пальцами по моей груди. Она посылает мне шаловливую улыбку, прежде чем закусить свою красную нижнюю губу, затем толкает меня, чтобы я сел на стул, которому доводится стать импровизированной сценой. Она не оглядывается. Ее большие карие глаза продолжают смотреть в мои, сосредоточив на мне все свое внимание. Заставляя меня чувствовать, будто я единственный мужчина на земле, из-за которого она становится мокрой.
Красные кончики акриловых ногтей Кэнди скользят от моей груди к животу. Ее пальцы исследуют твердые мышцы моего пресса через белую льняную рубашку, и она облизывает свои губы в знак одобрения.
— О-о-ох, малыш, ты здесь такой твердый, — воркует она. — Интересно, где еще ты твердый.
Реплика смехотворная, но она точно разбирается в том виде дерьма, который хотят услышать простодушные лохи. Ее руки движутся вниз, к верхней части моих бедер, в одном вздохе от члена. Ее глаза перемещаются к моим коленям и обратно, шаловливо сверкая за темной подводкой и толстым слоем туши. Я поднимаю бровь, бросая ей вызов. Если она этого хочет, то ей придется хорошенько постараться.
