— Саша, ты… живой?
— Конечно, я живой! Что со мной могло случиться?!
Мира оторопела.
— Я… я хочу сказать: ты не ранен? Пожалуйста, скажи мне честно!
— Нет! О чем ты говоришь, в конце концов?! Я уже давно лег спать, ты меня разбудила.
Услышав это, девушка ненадолго лишилась дара речи. От удивления или от радости — она и сама не могла сказать наверняка.
— Мира, ты меня слышишь?
— Разбудила? Что значит «разбудила»?
— Я рано лег спать: устал на работе. А что случилось?
— На меня напали… То есть на нас напали! Ты же был там! Разве я должна что‑то объяснять?
— Где «там»? О чем ты говоришь? Ты сама цела?
Мире стало казаться, что она сходит с ума. Голос Александра уже не казался ей глухим и чужим, а напротив — звонким и знакомым. Мира теперь не могла сказать наверняка, было ли первое впечатление игрой ее воображения, или все дело в том, что она разбудила его.
Молчание затянулось. Девушке вдруг неожиданно расхотелось что‑либо разъяснять, ей стало решительно все равно, как именно Александру удалось избежать неминуемой смерти. Ей было приятно слушать знакомый голос и сознавать, что он жив и невредим.
— Мира, не молчи! Что с тобой стряслось? Ты пострадала? Скажи мне! Я сейчас приеду к тебе, ладно? — теперь в его голосе явно звучала тревога.
— Нет — нет, не надо! — поспешила возразить Мира. — Со мной все в порядке.
— Ты уверена? Может быть…
— Нет, ничего не надо. Спасибо тебе. Я лишь хотела знать, что ты не пострадал. Теперь все хорошо. Мне очень хорошо.
Мира знала, что ее слова звучали странно, но они были от чистого сердца, и Александр был из тех, кто способен понять это и оценить.
— Давай увидимся завтра, я обо всем тебе расскажу, — предложила Мира. — Я зайду к тебе около семи. Ладно?
— Как скажешь…
Александр хотел сказать еще что‑то, но Мира не дала ему договорить, ясно дав понять, что разговор закончен:
— Прости, что разбудила. Я сейчас тоже лягу спать. Увидимся.
— Сладких снов, Мира.
Капнув пипеткой жидкость мутно — желтого цвета на предметное стекло и прикрыв его сверху покровным, профессор Сукровцев заглянул в объектив микроскопа. Настроив резкость, он внимательно оглядел все поле зрения. Удовлетворенный увиденным, он обратился к молодому аспиранту:
— Антон, вымой предметное и покровное стекла и положи их сушиться.
В то время как молодой человек принялся исполнять указание, профессор добавил к содержимому пробирки один из реактивов, стоящих на полках лабораторного шкафа, после чего жидкость стала прозрачной, и вновь обратился к младшему коллеге:
