Когда-то давно случилась с Гажуллой одна история, еще во время первых тракторных курсов на тихой зеленой улочке, рядом с белой церквушкой. По деревням упорно ходили слухи, что по полям бродит, переходя дорогу тракторам, какая-то женщина. Слухи шли от тех, кому не по душе был колхоз.
— Гляди, — предупреждали Гажуллу, — не повстречать бы и тебе ее. В Прибыловом уже нашли одного такого мертвым… Гляди!
Они встретили его днем, и сосед Дмитрий Куванов, блестя на солнце первый раз надетыми сапогами, сказал:
— Упреждали мы тебя, Федька, да не послушался ты нас, — жалко!
И первым ударил его. Гажулла не почувствовал боли, а очнувшись, удивился: почему он лежит на земле? Почему такая зеленая трава вокруг? Гажулла провел пальцами под носом: кровь! Его кровь… Отмахнув красную струйку тыльной стороной руки, он стал подниматься. Второй удар опрокинул его навзничь…
Подобрали его возвращавшиеся с покоса егоровские мужики.
Давно это было. Уже и время-то забываться стало, избивавших его судили, потом сослали куда-то. А вот что-то осталось в душе, будто трещинка какая. Его ударили, его били, а он не смог, не сумел ответить на удар.
Нынешний случай, он знал, тоже оставил глубокую трещинку. Хотел помочь человеку и не помог.
Разбудила его Марфа. Дождь к утру перешел в крупу, все побелело и стало далеко видно вокруг. Нет, это не была еще зима — настоящий снег повалит после, месяца через полтора, и будет идти тихо, неслышно засыпая огороды, капустные кочерыжки. А это так, зазимок.
Это почему-то обрадовало Гажуллу.
— Смотри-ка, побелело! — показал он на поля.
— Председатель приехал, — сказала Марфа, не поднимая глаз.
— Что ему?
— У тракторов с механиком ходят. С ними там еще один. Из района. На председателя ругается. «Вы что, говорит, помощи попросить не могли?» И до тебя грозился добраться.
— Пусть добирается. Скажи ему, сейчас… Умоюсь только.
Зачерпывая из бочки ледяной воды, он едва не выронил кружку из рук. На фоне белых, заснеженных берез он увидел Вальку, счищающую щепочкой грязь с сапог.
— Она что, осталась? — спросил Гажулла.
— Осталась…
— А тот?
— Самсонов, что ли? Ушел… Собрал свои вещи и ушел. Утром еще.
Гажулла заколебался: подойти к Вальке, что ли. Потрогать по-отцовски ее волосы, сказать что-нибудь. Да захочет ли она? Гордая!
— Ладно уж, иди, — разрешила его сомнения Марфа. — Без тебя управимся.
Гажулла стал быстро умываться. Его ждали…
