Не отъ вѣтра, не отъ вихоря,
Да не отъ Божьей милости,
Верея пошатилася,
Ворота отворилися,
Широко размахнулися…
Не слыхала молодешенька,
Какъ бояра на дворъ взъѣхали,
Съ широка двора на новы сѣни,
Со новыхъ сѣней въ нову горницу.
«Ужь я столько услышала,
Ужь я столько увидѣла,
Какъ Григорій зашелъ въ горницу,
Свѣтъ Ивановичъ во свѣтлицу…
Тутъ и я испугалася,
Тутъ и я перепалася,
Придроглося ретиво сердце,
Прибѣлѣло лицо бѣло,
Рѣзвы ножки подломилися.
Бѣлы ручки опустилися,
Изъ глазъ слезы прокатилися…
Во слезахъ я слово молвила,
Въ возрыданьѣ рѣчь говорила:
„Вотъ идетъ погубитель мой,
„Вотъ идетъ разоритель мой,
«Вотъ идетъ расплети-косу,
„Вотъ идетъ потеряй красу!“
Тутъ спроговоритъ доброй молодецъ,
Да Григорій Ивановичъ свѣтъ:
„Ужь ты глупа, красна дѣвица,
„Неразумна, дочь отецкая!
