— А вы? Приезжайте когда захотите.
Она засмеялась. Давно никто не приглашал ее вот так просто, как он.
— А вы… здорово выглядите, — тихо сказала она. — Никогда не скажешь, что вы Мишин дедушка.
— Я на редкость молодой дедушка. Мне было сорок, когда родился Миша. И потом… я ем много меда. — Он засмеялся. — Он восстанавливает силы, успокаивает нервы… Как само занятие пчелами.
— Для вас это случайность? — спросила она.
— Почти, — кивнул он. — Я вышел в отставку и…
— Вы служили? — удивилась Катерина Николаевна.
— Да, после диплома — я закончил Бауманское — меня забрали в армию. Хорошо пошло, я остался. А потом… В общем, приехал сюда. Знаете, испытать полную свободу после субординации — не всякому легко. А давайте-ка удивим гостей, — прошептал он ей, наклонившись.
— Да чем же еще-то! — искренне воскликнула она.
— Кипрейным чаем. Видели поле розовых цветов?
— Из них делают чай? — подскочила Галия, которая наконец услышала, о чем говорит Катерина с хозяином.
— Да, это самый старинный русский напиток. В экспорте России он стоял на втором месте после ревеня еще в двенадцатом веке. За ним шли пенька, мех, золото. Три века назад его продавали в Англию. Пускай выпьют по чашке и успокоятся после танцев.
Он говорил, а сам насыпал из керамической банки сушеные и по-особому скрученные листья в чайник.
— Он от тоски и для бодрости годится. От головной боли, от давления. Две чайные ложки на стакан. Но смотрите, кипяток надо наливать хитро — в четыре приема через одну-две минуты. Теперь пускай настаивается минут двенадцать. Что еще в нем хорошо — его можно держать трое суток.
— Иван Петрович, — спросила Галия вкрадчиво, — вам не нужны работники на летний сезон?
— Нужны, и работницы тоже. — Он засмеялся.
— У меня четыре племянника, они могли бы помочь и научиться у вас…
— Поговорим. — Он кивнул Галие, окинул ее взглядом, очень мужским, как заметила Катерина Николаевна. Не по нему, а по зардевшемуся лицу Галии.
Катерина Николаевна удивилась — мужчины обладают способностью слышать то, чего не произносит женщина… А если так, Леший тоже слышит то, о чем не говорит она? Сердце подпрыгнуло. Неужели он слышит все, что она не произносит вслух?
Прощаясь, индийские женщины одарили Ивана Петровича кожаным бумажником с пожеланиями держать его полным, ключницей и… кальяном. Он долго крутил его, потом Галия объяснила, как с ним обращаться.
— Приезжайте — покажете, — пригласил он. — Вместе покурим…
Всем — пяти индианкам, а также Галие и Катерине Николаевне — он вручил баночку меда, визитную карточку, на которой светилась и переливалась желтая голографическая пчела.
