— С хорошей винтовкой…
Лейтенант Хамид не ответил.
— Почему в них не стреляют?
— О! Да… ты задирист! — сказал лейтенант.
Оба рассмеялись. Они не отрывали глаз от насекомого, жужжавшего в солнечных лучах.
— Они никогда не опускаются слишком низко… Из-за твоей винтовки. Но видишь ли, даже и тогда…
Он прикрыл левый глаз, согнул указательный палец на спусковом крючке воображаемой винтовки.
— Пам! Он взрывается… Падает штопором… И тебе не остается ничего другого, как идти подбирать оружие.
— Если мне дадут винтовку…
— Да, если тебе дадут винтовку, ты выстрелишь, собьешь вертолет вместе с двумя парнями, двумя автоматами и… Через полчаса появятся самолеты и пустят в расход весь наш отряд: девять человек, девять винтовок… не считая всего остального.
Стрекоза несколько минут шарила над мертвыми, изнемогающими от солнца горами, потом, набрав высоту, нырнула в сторону Блиды. И вот уже в опустевшем на мгновение небе опять медленно закружили голодные вороньи стаи.
Хамид и Али вышли из пещеры. Лейтенант резко обернулся к Али.
— А кто мне докажет, что ты не из полиции, что ты не служишь во Втором бюро[46], что тебя не купили, что ты не предатель, не вражеский шпион?
— Вот мои документы, — сказал Али. — Я родился в Тале. Мне двадцать лет.
Али видел, что лейтенант уже не слушает его.
— Ладно. Ты ел?
— Да, как раз перед тем, как прийти.
— Тебе повезло. И пил тоже?
— Да, конечно.
— Вот это да!.. И с женой спал… Как раз перед тем, как прийти… разумеется.
— У меня нет жены.
Подошел высокий смуглый парень.
— Что будем делать с ранеными, лейтенант? Бинтов, вы знаете…
— Они жалуются?
— Нет, но им плохо.
— Нужно эвакуировать их сегодня ночью. Найди мне добровольца.
У лейтенанта был толстый живот, ребята из отряда смеялись: как у буржуя. Разговаривая, он имел привычку засовывать большой палец за ремень.
— Ну-ка, поди сюда, давай поищем тебе винтовку.
Смуглый засмеялся. «С чего бы это?» — спрашивал себя Али.
Они поднялись на гребень, и перед их глазами открылась долина Блиды. Вся в прямых линиях: дороги, границы помещичьих полей, ограды из сосен, просто сосны, деревни. Стрекоза превратилась уже в едва заметную точку на горизонте.
С аэродрома Буфарика поднялся самолет.
— Видишь?
— Да.
— А что ты видишь?
— Долину Митиджа.
— А что ты видишь в долине Митиджа?
— Виноградники, фермы… полно виноградников и полно ферм.
— И еще полно вражеских солдат, полно винтовок, пулеметов, гранат, автоматов, самолетов, стрекоз, камер для пыток, тюрем. У нас оружия нет. Вот уже шесть месяцев, как мы не получали и пистолета.
