— Это вовсе не означает, что я его не перевозила, — сказала одна женщина-шофер. — Просто не запомнила, понимаете?
Гаррет встретился с Гарри в отеле.
— Нуль. Ничего.
Гарри посмотрел на часы.
— Что ж, на этом пока кончим.
Гаррет поддержал его, и они вернулись на Брайант Стрит.
Когда они печатали отчеты, Гарри спросил:
— Как ты насчет того, чтобы для разнообразия захватить Лин? Я ей позвоню, а ты пока закажи где-нибудь столик на троих.
Гаррет покачал головой.
— Сегодня она твоя. Я поем у Хуонга и рано лягу.
— Ты уверен? — Гарри извлек отчет из машинки, быстро просмотрел его и подписал.
— Возвращайся домой к жене.
Уходя, Гарри помахал рукой.
Гаррет продолжал печатать. Немного погодя подошла Эвелин Колб.
— Вам телекс из Денвера. Кажется, Арт положил его под что-то на вашем столе.
— Под? — Он, хмурясь, порылся в грудах бумаг. Под. Бога ради. Телекс мог много дней пролежать незамеченным.
В телексе содержалось описание ценностей. Гаррет быстро прочел. Мужские золотые цифровые часы «Сейко» с растягивающимся браслетом и с таким количеством функций, что могли все, разве что по телефону не отвечали; гладкое мужское золотое обручальное кольцо, размер 8, надпись «Б.А. — Дж. М. 8.31.73».
— Боже, — вздохнул он, чувствуя тяжесть в груди. — Сегодня у них годовщина свадьбы. Ну и подарочек!
Колб сочувственно кивнула.
Гаррет заставил себя продолжать. Серебряный брелок длиной два дюйма в форме рыбы с греческим словом «рыба» на нем.
— Неужели из-за этого серебра можно украсть?
Колб накачивала чай из термоса.
— Если вашего человека убили из какого-нибудь культа, им мог не понравиться христианский символ.
Гаррет поиграл телексом.
— Очень странно. — Может, кто-то убил Моссмана, но придал этому убийству как можно более странный вид, чтобы сбить всех с толку. В телексе также сообщалось, что жена не знала никаких серьезных врагов своего мужа, но это, конечно, нужно проверить. А пока он передал описание драгоценностей для размножения и рассылки по ломбардам и закончил свой отчет.
— Достаточно. Бу яо, — сказал Гаррет официантке, которая протянула кофейник к его опустевшей чашке.
Он не был уверен в правильности своего китайского произношения, но, по-видимому, официантка его поняла. Кивнула, улыбнулась и отошла.
Он допил кофе, встал и протянул одну руку за счетом, другую в карман за чаевыми. Он оставил девушке щедрые чаевые: она так старалась преодолеть языковой барьер между ними. У кассы Гаррет заплатил выцветшей старой маленькой женщине, почти скрывавшейся за машиной.
