— Это продолжалось долго, с того самого момента… с того момента, как я сказала, что верю тебе. Мне было невыносимо больно слушать ее.
— Мы говорили о твоем спасении.
Она резко обернулась:
— О моем спасении?! Мэттью, пожалуйста, не лги мне снова, — В ее голосе зазвучали слезы.
Я растерянно ворошил свои волосы.
— Правда. Я хотел убить Селену, чтобы она не использовала твое время.
— Ты нашел неотразимый аргумент, — она поперхнулась, — выводы мне кажутся неожиданными.
Слезы непроизвольно полились из ее глаз, рука, сжимавшая ручку узорной чайницы, была абсолютно белой.
Чувства боли за нее и своей вины разрывали меня. Ни одна спасительная мысль, способная ее успокоить, не приходила в голову.
— Мэнди…
Я прикусил язык, но было уже поздно. Застонав как раненое животное, она повернулась ко мне. Я не заметил, как в ее руках оказалась кочерга. Размахивая ею, Аманда бросилась на меня.
Я отступил назад, закрывая руками голову. Она не была сильной, нов этот удар вложила всю накопившуюся обиду. По счастью, Селена смогла остановить ей лишь свою мускульную силу, управлять своим телом также совершенно Аманда не умела. Это и спасло мне жизнь. Кочерга свезла кожу на моем предплечье и обрушилась на каминную полку.
Не оборачиваясь, я продолжал отступать и вдруг почувствовал, как острая боль обожгла мою руку. Падая, я попытался отвести голову от места, где по моим представлениям был камин.
Аманда пронзительно вскрикнула. Я хотел откатиться в сторону, тело не подчинялось. Я замер в ожидании смертельного удара. Но в этот момент я услышал, как что-то тяжелое упало на пол рядом со мной. С трудом преодолевая боль, приподняв голову, я увидел Аманду, стоящую надо мной на коленях.
— Мэттью, Мэттью, прости меня. Я не хотела сделать тебе больно.
Она робко погладила мое разбитое предплечье.
— Это все имя. Я ненавижу его. Только Селена зовет меня так. Ты не виноват. Она…
Я попробовал покачать головой, но от жуткой боли не смог. Перед глазами поплыли серебряные круги.
— Селена вовсе не исчадие ада, как ты о ней думаешь, — я с трудом расслышал собственный голос.
Слезы из ее глаз упали мне на лицо.
— Не защищай ее. Она такая же, как и ее мать. Папа рассказывал, какой была Маргот. Селена стала воровать мое время сразу же после ее смерти. Теперь она делает мою жизнь совершенно невыносимой, — Аманда судорожно сжимала и разжимала пальцы.
Я не верил собственным ушам: какие мысли скрывались под этим ангельским обликом.
— Ты не можешь так думать.
