Это и было её фатальной ошибкой. Когда ящер вломился в цепь врагов, те просто расступились. А затем сразу двое из них прыгнули ему на спину, вонзив в неё свои страшные когти-кинжалы. Третий «казак», обогнав ещё рвущегося вперёд динозавра, прыгнул, как кошка, сбоку ему на шею и, как кошка же, начал задними ногами раздирать пупырчатую кожу на горле. Вот для чего нужны были эти необычные когти!
Затем на жертву запрыгнули другие охотники…
Что было дальше, ребята уже не видели — стало достаточно далеко, да и спасительные деревья опушки заслонили сцену этой необычной облавы. Собственно, и смотреть не хотелось — наверняка те же жадно отрываемые с ещё бьющегося тела куски мяса, кровь, ошмётки кожи. Это они уже видели в самом начале своего пребывания в этом мире.
Постойте, когда же это было? Неужели только вчера? Господи, кажется — месяц прошёл!
Под защитой леса они мгновенно повалились на землю, шумно, судорожно дыша. Антон опять ухватился за ногу.
— Больно? — участливо спросила Алина.
Антон поморщился:
— Пока бежали, вроде не чувствовал. А сейчас как прихлынуло…
— Да уж, — отозвался отдышавшийся Гуся. — Здорово ты чесал, как ничего и не ранил. Я всегда говорил: если человек по-настоящему хочет жить, то медицина бессильна…
Посмеялись.
— Что дальше? — спросил Антон, как-то непривычно и, похоже, незаметно для себя уступая лидерство в их маленькой компании своему другу.
Тот подумал немного.
— Надо валить вдоль опушки к горам, — наконец, сказал он. — Ночью в лесу невесть какие звери могут водиться, а так мы — вроде как на границе. Если снаружи опасность — в лесу спрячемся, если из лесу — на равнину убежим…
Антон хмыкнул.
— Они чего — партизаны? С чего бы им побояться за нами тоже на равнину потрюхать?
Сашка вновь задумался.
— Да, — проговорил он, наконец. — И от камня удаляться не стоило бы. До сих пор нам везло, но если мы его хотя бы завтра не найдём, нам крышка.
Да, уйти с этого места почти наверняка значило больше никогда не вырваться из этого мира. Они и так закружились в хороводе всех этих битв, погонь и охот, и, пожалуй, уже трудно будет отыскать камень. А если убраться от места потери ещё дальше, то был риск больше уже не найти его никогда. И местность дикая, незнакомая, можно заблудиться, и живность здешняя вряд ли позволит спокойно ориентироваться и искать потерю. Вон как их гоняли — а ведь их именно гоняли, это можно было признать честно…
— У меня идея, — вдруг пришло Алине озарение. — Костёр!
