Мы оставили тело бедняжки Оливера Бодина на месте и прошлепали обратно в коридор.
Первой на нашем пути оказалась хозяйская комната. Если не считать мокрых пятен на ковре в месте, куда сумела добраться вода, все было сухо и пусто. Латунная старомодная кровать с розовым покрывалом была аккуратно застелена и было видно, что на ней никто не спал. На темном сосновом трюмо лежали нетронутыми щетка для волос, ручное зеркало и парфюмерия Элисон. На стене, рядом с резной сосновой дверью в чулан, висела цветная фотография Джимми и Оливера на пляже в Кейп Код. Я посветил на нее, посмотрел на Дэна и пожал плечами.
Мы сунулись еще в две комнаты. Обе были пустые, достаточно сухие и нетронутые. Мы бегло и нервно осмотрели их, открывая двери шкафов, как будто ожидали найти там таящихся чудовищ. Потом мы вернулись в промокший насквозь коридор. Вода спадала и было ясно, что это не прорыв трубы.
- Мне кажется, что только комната Оливера наполнилась водой, - сказал я. - Теперь вода вылилась, вот и все. Нет ни утечки, ни треснувшего бака, ни поврежденного крана - ничего.
Дэн повернулся ко мне с таким лицом, как будто он был озабоченным чем-то министром.
- Кто это сделал, в таком случае? - спросил он у меня. - И, что ближе к делу, как им это удалось? Я не представляю, как кто-нибудь мог заполнить водой комнату. Это невозможно.
- Мы еще не были в ванной, - напомнил я ему. - Может, там какая-нибудь хитрая система из труб.
- Ты веришь в это не более, чем я.
Я достал сигары и предложил Дэну. Он потряс головой.
- Мне надо когда-нибудь начать рассуждать, - сообщил я ему, доставая спички. - Я решил, что можно начать прямо сейчас.
Мы открыли дверь ванной. Внутри было довольно холодно, не так, как это бывает зимним вечером; в комнате был холодный и липкий холод. Я потянул носом и, хотя я курил сигару, я был уверен, что почувствовал тот самый странный неприятный запах, который исходил от пробы воды, взятой в этом доме еще сегодня днем.
- Ты чувствуешь? - спросил я у Дэна.
Он кивнул.
- Что он тебе напоминает? - спросил я опять.
Дэн долго думал. Наконец он сказал:
- "Рыбачья пристань" в Сан-Франциско. Мой последний отпуск. Запах моллюсков, смешанный с запахом дизельного горючего.
- Мне он напоминает то же самое, - сказал я ему.
Занавеска в душе была задернута. Она была из мутного пластика, разрисованного бирюзовыми рыбками. Я посветил в душ фонарем, но там на первый взгляд никого не было. Я шагнул к душу по кафельному полу и отдернул занавеску. В ванной комнате лежало что-то, похожее на узкий с выступами шлем. Эта вещь была больше, чем шлем - на самом деле ваша голова должна была быть раза в два больше нормально размера, чтобы вы могли носить такой шлем. Но она тускло и ровно мерцала, что наводило на мысли о шлеме.
