Ивер улыбнулся, и во время паузы Джозеф быстро спросил:
— Почему это так важно для вас?
Ивер моментально подался вперед. Неужели его раздосадовал дерзкий вопрос, подумал Джозеф.
Но Ивер ответил спокойно.
— Процесс изучения камня, обдумывание, каким может быть раскол — каким должен быть — занимает много месяцев. Меня интересует, как вы выдержите это время, есть ли кому позаботиться о вас, чтобы вы ни в чем не испытывали трудностей. Мне также приятно было услышать, что у вас есть внучка, которой, как я думаю, вы хотели бы доставить радость. Это даст вам стимул для успешной работы. Я ответил на ваш вопрос?
Джозеф кивнул и озабоченно ждал продолжения вопросов о его семье. Но Ивер спросил:
— Кто ваш любимый художник?
Он с легкостью ответил — Вермеер — это была правда, но в Джозефе что-то взорвалось. С ним играли, подумал он, используя власть, чтобы поддразнить призрачной надеждой.
— Genoeg, — не подумав, быстро выпалил он на голландском. — Хватит проверочной игры. Почему не спрашиваете о том, что действительно имеет значение, — что я буду делать с камнем?!
В глазах Клода Ивера загорелся огонь.
— Значит, Зееман, вы нетерпеливый человек.
— Нет. У меня нет терпения на бессмыслицу. А если для вас она имеет значение, тогда поищите кого-то другого. Либо давайте поговорим о деле. О сердце и душе вашего алмаза, а не о моей душе и моем сердце. Спрашивайте меня о камне и убедитесь, что терпение мое бесконечно.
Тонкие, как бритва, усы Ивера дернулись в подобии минутной улыбки.
— Зееман, — мягко сказал он, — я два дня ждал, чтобы кто-то осмелился выразить свое неудовольствие мной, осмелился подвергнуть сомнению мою власть над ними и силу моих аргументов. Кого бы я ни выбрал для этой миссии, это должен быть человек отважный, готовый бросить вызов силе алмаза. Вы первый сказали мне в лицо, что говорить о чем-либо другом, кроме алмаза, — пустая трата времени. Я не уверен, что все остальное бессмысленно, но сомневаюсь, что это задание может быть выполнено человеком, у которого нет смелости взять на себя такой риск. — Он встал из-за стола и рывком отдернул шторы. Солнечный свет угасающего дня ударил в глаза Джозефу. Ивер взял с подоконника деревянную полированную коробку, поставил на стол и открыл ее. Внутри был необработанный алмаз.
— У вас двадцать минут. Изучите его. Потом скажете, что будете с ним делать.
Джозеф заставил себя не моргать от солнца, когда заметил Иверу:
— Двадцать минут — это ничто. Алмаз «Каллинан» изучался девять месяцев, прежде…
