Сергеев днем послал лани эсэмэс с предложением слиться в экстазе на рабочем месте, но получил отказ — девушка хотела по полной программе: ресторан, караоке, отель, пришла на работу в новой шубе и сапогах со стразами, а в предложенном сценарии этого не предполагалось. Она надулась, отказала Сергееву, и его план рухнул: он не хотел в ресторан — дорого и можно нарваться на знакомых, караоке он просто презирал, как член клуба самодеятельной песни, его колотило, когда на пьянках сотрудники выли под телевизор песни про Чебурашку и «А нам все равно!». Ему было не все равно, он вырос на Окуджаве и Галиче и переступить через себя не мог. С отелем он тоже смириться не мог — зачем, если пыл его ограничивался часом, а минимальная оплата взималась за семь часов? Вообще он не любил ночевать не дома, а проснуться с чужим человеком с утра для него было и вовсе невыносимо. Он с утра себя ненавидел, а чужих просто не переносил.
Отказ его огорошил, он позвонил лани, послушал ее лепет: «Мы нигде не бываем», — обозвал ее неблагодарной свиньей, намекая на бонус перед Новым годом, и в сердцах послал ее туда, откуда она, поломав его план, спрыгнула.
Делать было нечего, он посмотрел в Интернете «Досуг», понял, что о нем там нет ни слова, и поехал в пустую квартиру, переполненный и нереализованный.
«Вот суки, — думал он, кувыркаясь в дорожных пробках, — чего надумали!» — и вспоминал благодатное время пятнадцатилетней давности, в период застоя, когда девушки были другими.
Выпьешь с ними вина венгерского «Токай», песенку споешь про виноградную косточку, и все — любовь в фотолаборатории под красным фонарем или в ротапринтной в условиях антисанитарных, под страхом, что начальник застанет. Вот это любовь! А что сейчас? Одна корысть и бездуховность, кроссворд не с кем разгадать. Раньше любой младший техник во сне мог ответить: «Приток Иртыша?», «Роман Помяловского?»
На работу как на праздник ходили. Главное — ко времени успеть. Пришел, на стул упал, потом чай, обмен мнениями: что читали, как Смоктуновский во МХАТе, Фолкнер, Воннегут? Не успеешь обсудить — обед, потом настольный теннис — и в кабинет, поспишь с закрытыми глазами, упершись локтями в щеки, типа думаешь, а тут буфет в три часа откроют, опять тусовка, чай, пончики и незаметно пять часов, домой.
Конфликты были: кому какой заказ положен, кому с красной рыбой, а кому балык, — это в понедельник. А в пятницу — грильяж, «Мишка», вафли «Лесная быль» и карамельки.
