Но в эти минуты Рузвельт кривил душой. Он, конечно, не мог не помнить, что главная его цель состояла в том, чтобы заручиться твердым, «запротоколированным» обещанием Сталина вступить в войну с Японией, помочь Америке. И разве ради этой цели не стоило отправиться в такую даль?
Впрочем, президент сделал все от него зависящее, чтобы встреча состоялась где-нибудь поближе. Вместе с Черчиллем он поочередно предлагал советскому лидеру встретиться в Шотландии, на Мальте, в Афинах, в Риме, в Сицилии, в Египте, но каждый раз встречал вежливый, но твердый отказ: Сталин, руководящий военными операциями, ни на один день не может покинуть территорию Советского Союза,
Русские предложили, чтобы встреча состоялась в Ялте... Рузвельт послал в Крым Майка Рилли с группой сотрудников охраны. Они вернулись с докладом, что Ялту можно считать вполне приемлемым местом для Конференции.
Черчилль настаивал, чтобы до встречи «Большой тройки» состоялись англо-американские переговоры. Президент и британский премьер встретились в Квебеке в сентябре 1944 года... И разве Рузвельт не пытался тогда убедить упрямого Черчилля, что идти на переговоры со Сталиным с ультимативными требованиями в кармане значило бы заранее планировать неудачу?..
В дверь снова постучали. Президент, погруженный в свои воспоминания, не сразу услышал стук. Потом поднял голову и недовольно спросил:
— Кто там?
Дверь медленно, точно нерешительно, открылась. На пороге стоял Хассетт с тоненькой папкой в руках.
— Что-нибудь из Вашингтона? — настороженно спросил Рузвельт.
— Нет, сэр, — ответил секретарь. — Я принес окончательный текст вашего ответа Сталину.
— Оставь здесь и иди! — раздраженно сказал президент. И, словно желая сгладить свою резкость, добавил уже мягче: — На сегодня ты свободен, Билл. Если... — он хотел сказать, «если не придет новая шифровка от Маршалла», но ограничился фразой: — Если не возникнет что-нибудь чрезвычайное...
— Хорошо, мистер президент, — покорно ответил Хассетт. — Один вопрос: вы намерены обедать, как обычно, со всеми или у себя?
Рузвельт взглянул на часы. До обеда — до семи вечера — оставалось еще два часа. Эти дни он обедал вместе со всеми — с Хассеттом, Брюнном, Талли, кузинами и, конечно, с Люси... Если сегодня он сделает исключение, они сразу же заподозрят, что ему нездоровится. А все должны знать: президент полон сил и энергии!
— Конечно, Билл, я буду обедать со всеми! — воскликнул Рузвельт. — Почему тебе вдруг пришла в голову мысль... — Он не докончил фразы и испытующе посмотрел на Хассетта.
