Они съели по хорошему куску филея, потом перевернули жерди с полосами оленины, свернули сигареты и улеглись у костра. Ролинс заговорил:
Однажды мексиканские пастухи, что работали у Блера, зарезали годовалую телку. Они настругали мясо так тонко, что через него все было видно. Эти простыни они развесили вокруг костра ― издалека казалось, что сушится белье после стирки. Особенно если смотреть в темноте. Ребята всю ночь подкладывали дров в костер и переворачивали мясо. Странная была картинка ― красные занавески, а за ними шевелятся фигуры. Проснешься ночью и смотришь на эти кровавые шторы.
Это мясо будет пахнуть кедром, сказал Джон Грейди.
Знаю.
В горах на юге завели свою песнь койоты. Ролинс потянулся к костру, сбросил туда пепел от сигареты, снова лег на спину.
Ты когда-нибудь думал о смерти, спросил он.
Случалось. А ты?
И мне случалось. Как ты считаешь, существует рай?
Не знаю. Может, и существует… Но разве можно верить в рай и не верить в ад?
По-моему, можно верить во что угодно.
Ролинс кивнул и сказал:
Если только подумать, что с тобой может случиться в этом мире… Голова кругом идет.
Хочешь сказать, мы зря не веруем?
Нет… Но иногда я думаю, может, все-таки верить-то лучше, чем не верить.
Ты часом не собираешься меня бросить?
Я же сказал, что нет.
Джон Грейди кивнул.
Слушай, а на оленьи кишки не прибежит пума?
Запросто.
Ты когда-нибудь видел пуму?
Нет. А ты?
Только ту, которую убил Джулиус Рамсей, когда охотился с собаками на Грейп-Крике. Он залез на дерево и палкой спихнул ее вниз, чтобы собаки порезвились…
Думаешь, он говорит правду.
Похоже, да. Хотя иной раз он и запивает…
Этот может, кивнул Джон Грейди.
Снова завыли койоты, потом перестали и, немного помолчав, взялись выть с новой силой.
Думаешь, Бог приглядывает за людьми, спросил Ролинс.
Похоже… А как ты считаешь?
Наверное, ты прав… Есть в мире какой-никакой порядок… А то кто-то чихнет в каком-нибудь Арканзасе, и ты оглянуться не успеешь, как начнется резня. И вообще приключится черт-те что. Каждый станет вытворять, что ему взбредет в голову. Нет. Господь явно за нами присматривает, иначе все полетело бы в тартарары.
Джон Грейди кивнул.
Неужели эти сволочи сцапали его?
Ты про Блевинса?
Ну да.
Не знаю. Но ты вроде как мечтал от него избавиться?
Я не хочу, чтобы с ним приключилась беда.
Я тоже.
Думаешь, его и правда зовут Джимми Блевинс?
Кто его разберет.
Ночью их разбудили койоты. Джон Грейди и Ролинс лежали и слушали, как те собрались у оленьих останков и дрались с дикими воплями, словно кошки.
