— Кажись, я все-таки побольше размером.
Оверстрит возликовал в душе. Сработало!
— Теперь выходи и встань у ворот. Помаши им, чтобы въезжали. Если они будут задавать вопросы, скажи, что ты из передового отряда, прибывшего сюда два дня назад. Запри ворота, когда въедет последний фургон. А потом — береги свою шею.
Стоя в воротах, Уиллер помахал шляпой, взятой у капрала-янки. К этому времени фургоны остановились, явно следуя заранее данному приказу. Теперь они снова двинулись вперед.
Оверстрит уже мог слышать крики погонщиков мулов. Сердце его колотилось у самого горла, когда первый фургон прошел через ворота, а за ним второй, третий. На каждом фургоне сидел погонщик, управлявший тремя парами мулов. Фургоны мерно катились через ворота; неожиданно за спиной лейтенанта раздался нарастающий шум.
— Глядите, сэр! — Это кричал солдат, оставшийся в помещении, когда Уиллер ушел.
Оказалось, что капитан-янки уже почти добрался до двери. Не имея времени на размышления, Оверстрит поднял пистолет и обрушил его на голову офицера. Охнув, тот упал ничком на индейский ковер, покрывавший грязный пол.
Линда Шафтер бросилась к мужчине. Перевернув его, она сказала что-то на испанском. Одна из мексиканок быстро принесла ей миску с водой и кусок материи. Вытирая лицо лежавшего без сознания офицера, девушка подняла голову. Ее темные глаза в ярости метнулись на Оверстрита, губы дрожали от невысказанных слов. Лейтенант не слышал их, но хорошо понимал смысл, и от этого ему было очень больно.
Двенадцать фургонов въехали в большой двор. Оверстрит видел, как Уиллер закрыл ворота, затем метнулся в сторону.
Сглотнув комок в горле, лейтенант шагнул к двери.
— Давайте, ребята! — прокричал он. — Выходите!
Техасцы в серых мундирах вышли вперед почти одновременно. На секунду среди потрясенных всадников и погонщиков-янки воцарилась тишина. Затем они закричали все сразу, выхватили карабины и пистолеты. Один из погонщиков хлестнул своих мулов, разворачивая их к воротам, но тут же остановился, увидев, что они заперты. Тогда он спрыгнул на землю, намереваясь отпереть их, но отпрянул, услышав, как лязгнул затвор карабина Уиллера.
Со стороны северян раздалось с полдюжины беспорядочных выстрелов, но их цели были слишком подвижными. Шум и неразбериху перекрыл уверенный голос Оверстрита:
— Бросьте оружие! У вас нет шансов. Мы захватили вашего офицера.
Солдаты нехотя подчинились. Они побросали ружья и карабины на землю и выстроились в линию, высоко подняв руки. В течение двух минут фургоны были захвачены.
