Строгих унтеров
Шел, носки вытягивал,
Прыгал через ров.
Круто грудь выпячивал,
Отдавая честь,
Зенки выворачивал –
Чтоб «начальство есть»,
На плечо «приемами»
Вскидывал ружье,
Инда тело делалось
Словно не мое.
С плацу как воротишься
В душный каземат,
Камнем повалился бы
На плетеный мат.
Ан морока новая,
Надо привыкать –
Офицер словесностью
Станет допекать.
Закружит те голову,
Задурит мозги.
Тут тебе и внешние
Всякие враги,
Тут тебе и внутренний
Беззаконный враг:
У врага у этого
Знамя – красный флаг.
Знамя ж наше – царское.
Мы, вступивши в бой,
За него обязаны
Жертвовать собой –
За царя с царицею
И за их приплод
Проливать обязаны
Мы и кровь и пот.
Слушай. Зазеваешься –
Ткнет начальство в бок.
Всю словесность мудрую
Знал я назубок.
И на той словесности
Присягал царю.
Вот какой был дурень я.
Верно говорю.
Время-то катилося.
Год, и два, и три.
Сам уж был я унтером,
Шут меня дери!
Стану пред командою,
Этакий-то хват.
Тоже грел, не миловал
Молодых солдат.
От казармы вблизости
Завелась кума.
Глядь-поглядь, четвертая
Подошла зима.
Служба, значит, царская
Близилась к концу.
Стал я тут подумывать:
Как вернусь к отцу?
Знал: придется маяться,
Жить бедным-бедно.
А кума заладила
Каждый день одно:
«Оставайся, миленькой,
В Питере служить.
Поступай в полицию,
Вот как будем жить!»
Долго я прикидывал:
То ль идти домой,
То ли оставаться мне
В Питере с кумой?
То ли мне крестьянствовать
В нищете опять,
То ли на пришпекте мне
С шашечкой стоять,
Палочкой помахивать,
Рявкать во весь рот:
«Эй, чаво столпилися!
Р-расходись, народ!»
Как мне быть? Тяжелая
Шла во мне борьба.
Но решенье сделала
За меня судьба.
Как-то в ночь январскую
По тревоге – бац! –
Весь наш полк с оружием
Вывели на плац.
А оттуда ротами
В разные места.
«Бунт большой на фабриках», –
Шло из уст в уста.
С нашей ротой – первою
С правого конца –
Довелось у Зимнего
Мне стоять дворца.
Ночью было так себе,
Но средь бела дня…
Острой болью ёкало
Сердце у меня.
На своих товарищей
Не глядел… Куда!
Чуял, надвигается
Страшная беда.
И беда надвинулась…
Вспомнить не могу…
Стать врагом такому ли
Думал я врагу?
Люди – тени бледные, –
Мирною толпой
Труженики бедные
Шли к царю с мольбой.
Шли, с собою малую
Детвору вели…
Ротный вдруг скомандовал:
– Смир-рно… Р-рота… пли!!
Сразу все смешалося:
Крики и пальба…
Топот… Стон… Проклятия…
Женская мольба…
Вон старик… Не я ль ему
Пулей в лоб попал?
