Господь взял Петра, Иакова и Иоанна и возвел их на гору высокую. Почему же Господь взял на гору преображения именно этих апостолов, святой Иоанн Дамаскин объясняет следующим образом: «Он взял Петра для того, чтобы показать, что свидетельство Его, неложно Им данное, подтверждается свидетельством Отца, и дабы уверить его в Своих словах, что Отец Небесный открыл ему это свидетельство (см.: Мф. 16, 17); Он взял Иакова, как имевшего прежде всех апостолов умереть за Христа, испить чашу Его и креститься за Него крещением (см.: Деян. 12, 2); наконец, взял Иоанна, как девственника и чистейший орган Богословия, дабы он, узрев вечную славу Сына Божия, возгремел эти слова:
В начале бе Слово, и Слово бе к Богу, и Бог бе Слово (Ин. 1, 1)»
[160]. На горе преображения – Петр, еще не вмещавший мысли о страданиях и смерти своего Учителя и Господа (см.: Мф. 16, 22), мог зреть истинную славу Его, которая навсегда останется неприкосновенною для всех враждебных усилий, – Иаков и Иоанн, ожидавшие скорого открытия земного царства Мессии и домогавшиеся первых мест в этом царстве (см.: Мк. 10, 37), могли созерцать истинное величие Христа-Спасителя, превосходящее всякое земное могущество. Три ученика были, по закону (см.: Втор. 19, 15), достаточными свидетелями откровения славы Божией, и, по выражению святого Прокла, «по духу представляли в лице своем и всех прочих»
[161]. Довереннейшим ученикам Своим, уже видевшим славное воскресение дочери Иаира (см.: Мк. 5, 37; Лк. 8, 51), и будущим свидетелям молитвенного подвига в саду Гефсиманском (см.: Мк. 14, 33), Господь восхотел показать славу Божества Своего и этим созерцанием укрепить веру их, а чрез них и веру всех апостолов, и возвести ее до высоты, подобающей будущим проповедникам Евангелия. Созерцание
Божественного Учителя в небесной славе научало апостолов не только тому, что слава Его не от мира сего (Ин. 18, 36), но также и тому, что и в самых страданиях и смерти Он пребудет Единородным Сыном Божиим (см.: Ин. 3, 16), Единочестным и Единославным Отцу и Святому Духу. Господь явил апостолам славу преображения, «да егда узрят распинаема, – по выражению церковной песни, – страдание уразумеют вольное»[162], или, как еще яснее говорит святой Ефрем Сирин, явил им «царство Свое прежде Своих страданий, силу Свою прежде смерти Своей, славу Свою прежде поругания Своего и честь Свою прежде бесчестия Своего, чтобы когда будет взят и распят иудеями, они знали, что распят не по немощи, но по благоизволению Своему добровольно во спасение миру»
