- Не ной ты, - крикнул я и повернулся к Борису Михайловичу. У нашего вожатого было такое лицо, как будто он только что получил сильный удар по челюсти.
- Борис Михайлович, - спросил я, - разве они нас обогнали?
- Почти, Валера, - задумчиво сказал вожатый. - Правда, еще осталось одно препятствие. Надо отыскать в лесу пакет с пятью сургучными печатями. Он спрятан в полиэтиленовый мешочек. В этом пакете - поздравление с победой, с первым местом.
- Если они здесь целый день, то пакет они давно нашли, - заныл Мишка Зайцев.
Вот слюнтяй. Такая меня разобрала злость, что я закричал:
- Стройся! Смирно! Шагом марш!
Ребята от неожиданности быстро построились и зашагали прямо к кострам, на которых варили ужин наши противники. Я оглянулся на Бориса Михайловича. Вожатый мне подмигнул: "Полный порядок".
Хмурые, мы рассаживались у костров под крики, шум, свист ребят из моего бывшего класса, которые торжествовали победу.
Я сел как раз посреди двух лагерей противников. И поэтому с моим лицом творилось что-то ужасное. Одна его половина, та, которая была ближе к ребятам из моего теперешнего класса, хмурилась и мрачнела. А вторая половина, та, которая косилась на ребят из моего бывшего класса, ликовала и веселилась.
- Фу, - сказал я сам себе и стал смотреть в землю.
- И еще неизвестно, кто выиграл, - раздался спокойный голос Галки Новожиловой. - Пакет мы не нашли.
Ребята из моего теперешнего класса зашевелились, повеселели.
- А мы пожар огромный потушили! - крикнул Мишка Зайцев.
- Правда? - подсел ко мне Семка.
- Правда, - сказал я и вытащил из рюкзака "И один в поле воин".
Я открыл книгу, и столпившиеся за моей спиной ребята из 6 "А" прочитали шепотом надпись:
"Тов. Коробухину Валерию за мужество и отвагу при спасении от пожара лесонасаждений Дорогомиловского лесничества".
- Ого! - сказали ребята.
Семка вскочил, возбужденный.
- А я всегда говорил, что Валерка отличный парень.
Вокруг загалдели.
- Тихо! - крикнул Борис Михайлович. - Пошли устраиваться на ночлег.
Мы быстро разбили палатки, разожгли костер и, пока наши кашевары соображали ужин, побежали к озеру.
Солнце заходило на противоположном берегу. Его прощальные лучи лежали на озере, как длиннющие красные рыбы. И озеро уже было не белым, а красным.
"Но почему оно все-таки Белое?" - недоумевал я, разрезая головой и руками мягкую теплую воду озера.
Как хорошо сбросить рюкзак и плыть, плыть, все равно куда.
Я оглянулся - вот это да! - я уже на самой середине озера. Борис Михайлович, наверно, нервничает.
