В ответ послышалось изумленное:
— Марина Андреевна!
— Кто там? Кто вы?
— Не бойтесь, это я, Каплер…
— Алексей Яковлевич? Как вы сюда попали?
— Извините меня, Марина Андреевна…
Теперь уже они оба пришли в себя. Марина нервно рассмеялась.
— Господи, как вы меня напугали!
— Никак не ожидал, что вы здесь. Я не хотел…
— Да не переживайте, Алексей Яковлевич. Такая чепуха…
— В этой темнотище задел ваш диван. Чуть на вас не упал.
— Уже ночь?
— Еще какая! В самом разгаре.
— А мне показалось, я заснула всего на минутку.
— Скоро налетит немчура. Не стоит надеяться, что они вдруг нарушат график. Сами знаете, как немцы пунктуальны.
Тут он прыснул.
— Да что мы с вами шепчемся, как подростки, спрятавшиеся от родителей? Здесь никто нас не услышит и не увидит. Здание обесточено, света нет и не будет. К счастью, у нас с вами есть огонек.
И луч карманного фонарика скользнул по стене. В этом слабеньком свете Марина различила улыбающееся лицо Каплера.
— Все не так романтично, Марина Андреевна. Вы-то, небось, думали, что я вас опознал только лишь по дыханию и запаху. Увы, нет. Услышал, что кто-то посапывает, сам перепугался до смерти и непроизвольно мигнул фонариком. Оказалось, что вы и есть это неведомое чудо-юдо.
Теперь и Марина улыбнулась. Балагурство Каплера ее ободрило. Рядом с ним она чувствовала себя уверенней. Об Алексее Яковлевиче Марина была давненько наслышана. А познакомились они на съемках фильма Козинцева, которому Каплер помогал доработать сценарий. Он прекрасно разбирался в кино, прежде чем стать сценаристом, был киноактером. Поэтому многие режиссеры прибегали к его советам. А Козинцев вообще утверждал, что только Каплер способен безошибочно определить, удался фильм или нет.
У него была репутация записного сердцееда. На киностудиях уже потеряли счет его победам над женщинами. Это было даже странно. Не все бы его назвали красавцем: приземистая, тяжеловатая фигура, сумрачный взгляд. Но стоило ему заговорить, блеснуть юмором, как внешний облик тут же забывался.
В первую очередь именно из-за репутации Каплера Марина его сторонилась. Каплер чувствовал ее холодок. Но иногда поглядывал на нее с мягкой иронией, словно давая понять, что угадал, почему Марина его дичится.
И вот этот пресловутый Каплер вдруг к ней является из ночной тьмы. За что Марина была ему признательна. Даже и не признательна, а испытывала глубокую благодарность.
Да она была просто счастлива, что теперь не одна. И по правде сказать, радовалась, что ее одиночество скрашивает именно Каплер.
