Оттого приговор о явлениях жизни — основная задача искусства. Художник не может быть нейтральным, показывая явления жизни. Они касаются и его интересов. Всякая поза холодного объективистского содержания в конце концов только маска, ибо художник прежде всего — человек со страстями, симпатиями и своими собственными интересами.
Эстетические взгляды Чернышевского уже много десятилетий стали основным элементом нашей материалистической теории искусств, кровью и плотью реалистической критики. Впечатление новизны этой теории давно уже миновало. Не то было, конечно, на заре 60-х годов. Для современников Чернышевского работа представляла собой широкую проповедь гуманизма, Целое откровение любви к человечеству, на служение которому призывалось искусство. Общий смысл эстетических взглядов Чернышевского воспринимался как властный призыв к художникам слова: говорить о живой жизни, широко отражать действительность, учить людей жить по-человечески, рисовать им картины благоустроенного общества и жизни хороших людей. Эстетическая теория Чернышевского стала ведущей теорией революционной демократий, стала основой для творческой практики выдвигавшихся новых писателей, для полемических платформ ее ведущих критиков.
Новый демократический читатель, сохраняя чисто эмоциональные отношения к блестящему мастерству корифеев дворянской литературы, наряду с этим искал в художественном творчестве отражения той общественной борьбы, которая кругом кипела. Он хотел видеть носителей, этой борьбы, ту демократическую фалангу разночинцев-плебеев, которая так шумно заговорила о своих правах и новых общественных отношениях. Здесь он искал героя нового времени и был глубоко возмущен, что по-прежнему на авансцене художественной литературы действует только дворянин в качестве центральной фигуры.
5
Чернышевский и Добролюбов первые отметили эту замкнутость дворянской литературы, первые подняли на большую высоту проблему нового героя. Эта проблема обусловливалась общим идейным направлением наших великих критиков, их борьбой против либеральных Соглашателей, во имя революционной демократии. В таком свете эта проблема обсуждается Чернышевским в статье «Русский человек на rendez-vouz» и Добролюбовым в статье «Что такое обломовщина».
Эти две статьи объединены одним общим выводом. Добролюбов и Чернышевский подводят черту под основными произведениями дворянской литературы XIX века, определяя тематическую общность и родство их главных героев.
