— Бог услышал ваши молитвы, миссис Салли! Он послал вам ребеночка!
— О! А! Ой! Господи, Боже мой! Да кто же мог отказаться от такого замечательного малыша?! — с этими словами неумелая, но нежная миссис Дьюитл неосторожно надавила на пухленький животик маленького ангелочка, которого она на высоко вытянутых руках вознесла над собой в благодарность небу, услышавшему ее горячие просьбы.
Джуниор довольно долго с интересом рассматривал новую обстановку, в которую он попал, и старых дев, хлопочущих вокруг него. Но столь наглого и бесцеремонного вмешательства в свою внутреннюю жизнь он простить не мог. Да и к этому времени малыш окончательно утратил интерес к поразившему его вначале чувству полного контроля над своими желаниями. Он просто расслабился — и оба капора, все напудренные букли и переднички миссис Дьюитл и ее служанки пострадали до степени, которую до изобретения стирального порошка можно было бы назвать не подлежащей восстановлению. Фонтанчик не уступал по силе знаменитому Бахчисарайскому, а по меткости выражения своих эмоций даже превосходил великолепную игрушку крымского хана.
Судя по тому, что больше образ громадного двухэтажного особняка в викторианском стиле не приходил в воспоминания Джуниора, этот поток прорванного человеческого «я» переполнил озеро терпения почитательниц романов о найденышах и приемышах. Образ настоящей мамы тоже не возникал в памяти Джуниора. Поэтому всех вышеуказанных героев женского рода можно не относить к когорте главных, а включить в длинный ряд второстепенных лиц и мужского, и женского пола, растений и животных, уютных домишек и хлипких хибар. Все это при соприкосновении с живительным темпераментом нашего главного героя становилось одушевленным, испытывая, правда, при этом чаще всего чувства негодования, ужаса, сожаления о поспешно принятом решении. В долгом ряду второстепенных персонажей стоит выделить довольно примечательных героев, достойных упоминания в нашей истории.
Ну вот, например, известный детский психолог, доктор Ричмонд Кид, профессор центра воспитания хороших мальчиков и девочек. В заочном диспуте-телемосте с нашим героем он не нашел никаких аргументов на железное опровержение Джуниора. Спор шел вообще-то на довольно отвлеченную тему о наличии или отсутствии врожденных дурных привычек у ребенка. И профессор поначалу был строг и убедителен:
— Я знаю одно. Одно я знаю совершенно точно. Не существует никаких плохих детей…
