— Не сомневаюсь, — проворчал старший и, вернув документы, сделал остальным знак пропустить пассажира.
— Благодарю вас, сэр, — слегка насмешливо поклонился пассажир и, взяв со стола трость, направился за своим багажом.
Она отступила в сторону и попыталась как следует рассмотреть трость. Именно она привлекала ее внимание. Инкрустированное серебром эбеновое дерево, серебряный, странно выгнутый набалдашник и наконечник из белого металла. Сама по себе эта трость стоила больших денег, но державший ее в руках человек не производил впечатления денежного мешка.
Отлично сшитый костюм, кожаные туфли, золотой «Ролекс» на левой руке, кожаное портмоне, но не было той нахальной уверенности, которая, словно аура, окружает людей, имеющих в банке счет с шестью нулями.
Сам мужчина был среднего роста, сухощавый, жилистый, с широкими плечами и буйной гривой роскошных, когда-то, видимо, иссиня-черных, а теперь почти полностью седых волос, Прическа его была необычна сама по себе. Ото лба до темени волосы были средней длины и оставляли открытыми уши, по звериному плотно прижатые к черепу, а от темени до затылка волосы были отпущены и достигали нижнего края лопаток хозяина. Собранные на затылке в конский хвост, они сворачивались крупными локонами, вызывая завистливые взгляды многих женщин.
Лицо мужчины пересекал шрам, начинавшийся от середины лба и опускавшийся через глаз по левой щеке. Сам глаз был каким-то чудом не задет. Прямой нос, твердые, средней полноты, четко очерченные губы, высокие скулы и огромные карие глаза, оттененные длинными и пушистыми, как у девушки, ресницами, позволили бы ей без колебаний назвать его красивым, если бы не шрам и странное ощущение опасности, исходящее от него.
Слегка прихрамывая, мужчина пересек зал и направился к бару. Он легко нес в руке чемодан, хотя она готова была поклясться, что эта штука весит чуть меньше ее самой. Она не знала, откуда взялась эта уверенность, но взгляды, которыми проводили его охранники, говорили сами за себя. Один из них переставлял чемодан, чтобы освободить место для остальных пассажиров, и было хорошо заметно, как ему пришлось напрячься, снимая его с транспортерной ленты. Тем не менее мужчина шел по залу легко, чуть изогнувшись и аккуратно опираясь на трость.
Она попыталась с ходу определить его этническую принадлежность, но, так и не придя к определенному выводу, бросила это занятие. Она и сама не могла понять, с чего вдруг ей стало так интересно подобное мелкое происшествие, но она привыкла прислушиваться к своему охотничьему инстинкту. Уже не раз она убеждалась, что ее чутье охотницы способно вывести на сенсацию, и научилась доверять этому чувству.
