– Печальный для нас день, Томас, – сказал Пиггет Бирчу.
– Да, Шон Пиггет, так и есть. Хвостолом три года подряд завоевывал для деревни право освобождения от налогов.
– Он был лучшим из всех, кого мы выводили.
– Мальчишка был нахалом, но не злым, как я помню.
– Да, Томас, ты, как всегда, попал в точку.
На вершине холма они протолкались в первые ряды толпы, остановившейся на краю парадной площади.
На балконе пятого этажа старый генерал Кесептон, теперь в отставке, оглядывал полки, взошедшие на холм. С ним был генерал Хант, недавно введенный в командование легиона Марнери. Кесептон с гордостью отметил отсутствие каких-либо видимых нарушений на широком пространстве парадного плаца. У вверенных ему подчиненных – никаких, подумал он. Потом он вспомнил, что подчиненных у него больше нет. Теперь это проблемы кого-нибудь другого.
– Чертовски хорошо смотрятся, – сказал он.
Хант вздохнул.
– Дорогой ценой, генерал, очень дорогой ценой.
– Это так, но колдуньи сказали, что они одержали победу.
– Значит, они это сделали. Трудно сказать что-нибудь наверняка, у нас в распоряжении слишком мало информации, но мы можем быть уверены, что один из пяти уничтожен.
– Да, они раздули вокруг этого большую шумиху. Хотя все прочее…
– Знаю, под большим секретом. Слишком много секретности. Чертовы ведьмы повсюду, никто ничего не смеет рассказать.
– Они тоже послужили, генерал Хант.
Хант пожал плечами.
– Ох, полагаю, вы правы. Но иногда это кажется мне каким-то хитрым фокусом. Нам нужны были мифы о колдуньях и магической силе, но, я уверен, на самом деле все это уже в прошлом.
– Ах! – прищелкнул языком Кесептон. – Хорошо, если бы вы оказались правы, генерал, хорошо бы.
Кесептон посмотрел вниз с улыбкой на губах, но улыбка эта была горькой.
Список жертв Эйго еще составляли по всему Аргонату. Он был страшен, тысячи людей – погибших, пропавших без вести, поглощенных сердцем темного континента. Рассказы же уцелевших встречали с недоверием. Чудовища, мор, жестокие воины, не помышлявшие ни о чем, кроме смерти, великие империи чернокожих людей и в конце концов сражение, в котором ужасные птицы метали с небес каменные яйца. Слишком много фантастических россказней, и люди вправду не знали, чему верить, но потери были слишком реальны, что бы там ни было на самом деле.
Благодарение Богине, подумал Кесептон, его внука Холлейна пощадили. Молодой Кесептон был послан в Эйго, но сразу по прибытии его выделили и послали с дипломатической миссией прежде, чем легионы выступили во внутренние земли. Он вернулся из Эйго где-то за месяц до остальных, прибыв на фрегате с посланием от королей Ог Богона и Пуджи. Во всем регионе были заключены мирные договоры. Генерал Кесептон вспомнил то чувство внезапного облегчения, которое он испытал, снова увидев Холлейна, живого и невредимого, стоящего на пороге его апартаментов в башне. Старый Кесептон знал по опыту, что миссии, подобные походу в Эйго, чреваты страшными потерями.
