- После молитвы вечером посвящу тебя в рыцари. Готовься, сэр Ланс, теперь от тебя не отстанут.
Да плевал я на всех!..
Видимо, это было практически написано у меня на лице – лорд Роберт скривился. И вдруг спросил:
- Что там твои кричали, когда в атаку шли? Вольно, Ланс, что ты тут, как во дворце… Так что?
Я выдохнул.
- Валентин, милорд.
- Королевское имя, значит? – поднял брови генерал. – Любишь короля?
Я изумлённо уставился на него.
- Так точно, сэр!
- Дурень! – выплюнул он мне в лицо. И тише добавил. – Тебе имя Рэйан де Боттер что-нибудь говорит?
- Так точно! – удивлённо откликнулся я. И добавил под его испытывающим взглядом. – Мы друзья.
- Друзья, - протянул милорд. – И не боишься друга потерять?
О чём это он?
- Никак нет, сэр!
- Дурень, - в который раз вздохнул сэр Роберт. – Иди. Свободен.
Так я стал рыцарем, кавалером Ворена Второй Степени. И, как милорд и предсказывал, действительно долго потом дрался на дуэлях. Вот только я не умер. Меня даже ранили редко – точно хранил кто. А после того, как на трёх дуэлях подряд я выжил, а противники умерли, вызовы прекратились. До этого каждая шавка благородная, даже мелкая, горела желанием «надрать выскочке задницу». Перспектива сыграть в ящик их слегка охладила.
Прошёл ещё год. Я дослужился до лейтенанта – в то же время страсти на фронте немного поутихли. В ставку снова приехал король и задержался. Мы, наконец, вели с южанами переговоры о мире, процесс был долгий, муторный, и пока эта каша тянулась, лорды во главе с королём развлекались. Я снова дрался на дуэлях. Потом на одну из них секундантом вызвался быть Его Величество – точнее, поставил нас перед фактом. И я имел счастье наблюдать, как мой противник просит у меня прощения за то, что назвал меня безродным выскочкой. С тех пор меня почему-то стали считать кем-то вроде фаворита Его Величества, и убивать уже боялись.
Тогда же король действительно приблизил меня к себе. Смею думать, что он мне доверял – наверное, моя щенячья преданность слишком рьяно светилась в глазах. А может ему рассказали, что на каждое сражение я иду не с именем прекрасной леди, как некоторые романтичные идиоты, а с криком: «За короля!». Ему, наверное, это льстило. «Ты как гончая, Ланс, готовая сорваться с поводка, - смеялся король. – Не завидую твоей жертве». Очевидно, к тому времени мои дуэльные победы дошли и до него. «Смотри, - прибавлял он. – Не заиграйся только».
Иногда мне кажется, что его восхищало во мне то же, что и Рэя. Наверняка: причудливая смесь простолюдина и лорда, - вот, что я тогда представлял. Преданный до мозга костей (как позже оказалось, представления о чести в меня вколотили лучше, чем в некоторых лордов), не способный на интриги, свободное время предпочитающий проводить с солдатами, а не в шатрах знати за карточными играми. И в то же время равных мне на турнирах не было. Безрассудное, молодое лихачество бурлило – и опасность, словно испугавшись, обходила меня стороной, задев разве что краешком. Я не мог не обратить на себя внимание. А очень скоро мне даже посчастливилось спасти Его Величеству жизнь – когда наёмные убийцы проникли в его шатёр. Никто так и не понял, как им это удалось, почему их никто, кроме меня (которого там и быть-то не должно было) не заметил. Но я-то заметил вовремя – и утром их головы красовались на пиках, а я получил приглашение в королевскую гвардию и титул графа. И вдобавок, отличное жалование – от земельных владений я отказался. Что бы я с ними делал?
