Марина [НЕ] грустит: Дьявольские ритмы | страница 11

Да только что можно сказать взбалмошной девице, для которой школьная программа не сложнее детской головоломки, которая способна перетанцевать преподавателя по танцам и перепеть джазовый ансамбль? Признаться, я даже начал понимать, что именно она имела в виду своим приветствием первого сентября. Маруся Светина была гением, а мы по сравнению с ней - просто детьми. Этому ходячему феномену мы, простые смертные, были не особо интересны. Она, поди ж ты, могла и в ВУЗ экстерном поступить, не моргнув глазом. Мне б такие мозги!

А теперь серьёзно: вот выяснил я всё это, осознал - что дальше-то? Идти комплексовать из-за «пятёрок» в её дневнике? Впасть в хандру из-за своей ущербности в сравнении с её гениальностью? Был бы я каким-нибудь «эмо» в полосатом свитере - так бы и сделал, наверное. Но я им не был. Как, впрочем, и крутым «мачо». Что вы хотите - мне недавно стукнуло шестнадцать! На теоретическом уровне я знал: если девушка нравится, глупо сидеть в сторонке и вздыхать. И уж точно, чем писать в пустоту слезливые сонеты о неразделённых чувствах, лучше один раз сделать над собой усилие и преодолеть застенчивость. На практике же как-то не довелось мне этого применить. Никто раньше не вызывал у меня таких ярких чувств - вот и всё. А коли так, мне следовало отказаться, наконец, от несвойственного для себя амплуа безответного воздыхателя, прекратить бессмысленный внутренний монолог из серии «А что, если она?» - и радикально изменить положение дел. Волевым действием, неожиданным для самого себя. И вот, как я поступил.

В понедельник, четвёртого октября, когда Литература как раз закончилась и впереди была большая перемена, ваш покорный подошёл к Марусе, когда та как раз прятала свой блокнотик в портфель, и ляпнул невпопад:

- А в блокнотик ты что, стихи пишешь?

Маруся удостоила меня своим пронзительным взглядом, и я, не веря в такое везение, услышал ответ:

- Ага. Так, ерунда всякая.

- А почитать дашь? - это я сказанул, наверное, совсем уже опьянев от успеха.

- С чего бы вдруг! Это глубоко личное! - ответствовало её величество, лучезарная Маруся. - Если я каждому давать читать своё сокровенное - это всё равно, что превратить душу в проходной двор!

- Так, значит, это всё же не ерунда, - вырвалось у меня, и Маруся, умолкнув, уставилась на меня, как Windows на новое устройство. Несколько мгновений играли в гляделки, а потом она вдруг спросила:

- Так. А ты бывал в Севастополе?

- Нет, а что?