Кровная месть между семьями длились порой десятилетиями, и помирить их считалось очень трудным делом, так как она вспыхивала снова, но те, которых помирил Салам-молла, потом не имели друг к другу претензий и жили мирно.
У Салама было три жены и 13 детей, из которых двое в данное время живы. Это его дочка Маймунат и сын муллы Абдурахман, которые приходятся мне двоюродными дедушкой и бабушкой.
Из воспоминаний сына Абдурахмана: «Мне было около 15 лет, когда он пропал, но я все помню очень смутно. Запомнил одно — наш дом всегда был полон гостей, которые приходили за советом и помощью. Жили мы скромно, так как наш отец не любил роскошь, но, несмотря на это, уют и чувство защищенности у нас во время его жизни присутствовали всегда!»
У Салама-моллы была огромная библиотека, книги были привезены из разных стран Ближнего Востока. Он бережно хранил их. У него также была и рукопись с историей нашего рода с XII века. Эту рукопись передавали из поколения в поколение, и таким образом она попала в руки Салам-моллы. Он бережно хранил ее и сам также (как и все его предшественники) вписывал туда все важные события тейпа. Это рукопись, которая называлась «тептар», также исчезла, как и вся библиотека с редчайшими старинными изданиями религиозно-философской тематики, после депортации чечено-ингушского населения в 1944 году.
После возвращения в 1957 году из ссылки из Казахстана его дети неоднократно пытались хоть что-то найти из этой библиотеки, но все безрезультатно. Через некоторое время после возвращения на Родину к дяде моего отца, то есть к Салам-молле Абдурахману, приехали из Дагестана религиозные деятели и передали два небольших ящика с жайнами и Кораном из библиотеки Салам-моллы. Выяснилось, что часть библиотеки из нашего дома в селе Варанды[56] была вывезена дагестанцами (то есть была спасена), а большая часть оказалась, по их словам, в подвалах НКВД и исчезла безвозвратно.
Дагестанцы стали хранителями истинной мусульманской и кавказской культуры[57]. Спасибо им! Моя мечта — если закончится война и я останусь жива — найти семьи этих благородных людей.
У имама Салама-моллы была своя печать, которой он отметил свою библиотеку и свои рукописи. Эту печать и еще Коран, принадлежавший старшему сыну Саламову Абдул-Азиму, Абдурахман передал моему отцу — Овте. Но они, к сожалению, исчезли во время первой чеченской войны вместе с другими вещами и нашей библиотекой.
Ни тайно, ни открыто Салам-молла не призывал к свержению советской власти. Он говорил, что отдельными подвигами не поможешь.
