Прабабушка Залпа рано осиротела. В 16 лет она вышла замуж за моего прадедушку Абусалмана. Они прожили вместе 55 лет, воспитали шестерых детей. Работали в Грозном на нефтяном промысле. Жили в корпусе барачного типа с другими семьями — русских, украинцев, армян, евреев. Одна из дочерей вспоминает: «Нас читать и писать научил учитель Торчинский. Он был очень умным и образованным человеком. Я дружила с его дочерью Тамарой. В двадцатых-тридцатых годах в русскую школу чеченских детей не брали: они должны были четыре года обучаться в чеченских классах на латинской основе, потом только принимали в первый класс. Дети в семье говорили на чеченском языке, общались на русском, армянском, украинском. Учитель Торчинский прекрасно владел чеченским языком».
Жили бедно. Прабабушка Залпа пряла, шила, вязала, обстирывала и готовила на шестерых детей. Работала оператором на промысле. Ей было трудно не только физически, но и психологически. В чеченских семьях традиционно роль женщины всегда признавалась значительной, но при этом она не должна была быть на людях. За это прабабушку осуждали родственники, знакомые.
Но изменения в обществе сказывались на повседневной жизни людей. За хорошую работу ее наградили пальто. В республике делалось все для привлечения женщин-горянок к советской власти. Газеты выходили под лозунгом «Женщину-горянку — в пальто!».
Дочь Залва вспоминает, что однажды прадедушка поехал на подводе в село Старые Атаги в гости к родственникам. Была зима. Прабабушка Залпа отказывалась надеть пальто, муж настоял. Доехали до села, остановились у дома родственников. Посыпался град камней в сторону прабабушки Залпы. Пальто воспринималось как символ измены национальным традициям и обычаям. До промышленной революции не было надобности одеваться в теплую одежду. В основном накидывали теплый большой шерстяной платок. С привлечением женщин в производственный процесс стало необходимо одеваться в удобную одежду. В селах все новое воспринималось как нарушение устоев, посягательство на свободу.
Но постепенно жизнь в семье прадедушки и прабабушки налаживалась: воспитывали детей, строили отдельный дом, думали к осени переселиться.
Но вот началась Великая Отечественная война. Мой прадедушка — к этому времени он работал военным комиссаром в Старых Атагах — ушел в 1941 году добровольцем на фронт. Прабабушка Залпа работала на военном заводе в городе Грозном, выпускала снаряды для «катюш» на токарном станке. Их старший сын Мовлади тоже работал на военном заводе. Мать и сын сутками не приходили домой. С детьми дома оставалась четырнадцатилетняя дочь Залва. Она вспоминает: «В 1943 году Грозный бомбили. Резервуары с нефтью загорелись. Все ушли тушить пожар. У меня до сих пор в ушах крики жертв, перед глазами — обожженные люди, они просили помощи, искали воду. С соседкой Халимат и детьми: у нее — трое, со мной — четверо, самой маленькой было восемь месяцев, — пешком отправились через реку Аргун в село Старые Атаги. Нас приютили очень добрые люди, они хорошо знали нашего отца. Жили, надеясь, что скоро кончится война».
