Да она создавалась в большом напряжении. В старой доброй строгости. Но она тогда не чувствовала себя лишенной чего-то. Приступая к ее созданию, я должен был сам научиться быть счастливым, не смотря ни на что. Эмоциональное одиночество, подавление своих нужд и чувств – это другая крайность противоположная распущенности. Теперь ей, наверное, очень трудно простить и забыть свои обиды из-за ограничений, которые она испытывала.
Ей хочется свободы. Полной свободы? Конечно, нет. Освобождения от этого каркаса, пружинок тряпичной оболочки и вечно ломающегося электромоторчика. Хрупкая, неуклюжая, но милая и трогательная в своей неуклюжести она может пережить меня своего создателя только лишь благодаря своей хрупкости. Если её реже будут включать. Её место в витрине на выставке.
В свое время я не совсем удачно выбрал модель, с которой начал ее лепить. Да, я уже говорил тут, что любой художник, прежде всего, рисует себя. Но у меня была натурщица. Я сделал с неё слепок: руки, ноги, шею, плечи. Потом их форма меня почти не занимала, я больше возился с головой и лицом. Я столько раз это переделывал, что теперь уже забыл, кому что принадлежит, и осталась ли в основе старая гипсовая болванка?
Натурщица в то неустроенная время попалась мне довольно эксцентричная. Как водится между художником и его моделью между нами возникли некие отношения. Она решила, что они – главное, а не моя работа с нею. Сколько было криков бросания с ножом на мои эскизы, битья гипсов. Потом она остывала, помогала мне, возилась с моими куклами и даже втянулась в это дело и потом сама стала кукольницей.
В какой-то момент она даже очень помогла мне с куклами, водя их в самую лучшую в нашем городке гимназию, в танцевальный кружок и в музыкальную школу. Им было чем заняться. Конечно, все это выглядело странным для кого-то, но в общем люди не обращали особого внимания, мало ли проблем вокруг, бывает всякое? ДЦП, аутизм, дауны, в конце концов. Да мои дети выглядели порой странновато, но кто же сейчас не странен?
Обстановка в моей мастерской была наполнена вдохновенной неразберихой. Мы вкладывали в наше дело всю свою фантазию. Может быть, это был перебор. Теперь для Куколки трудно реалистично и ясно оценить свое становление, обретение, взаимоотношения с создателем. Она может теперь искать идеальную, полную любви, обстановку, которую многим бы мечталось иметь. Но найдёт в лучшем случае – то же самое, что у неё было? Для неё важно обрести мир внутри себя. То, что так не получилось до сих пор сделать мне.
