Я спросил, откуда у него такой щегольской плащ, и он покраснел.
— Его купила мне мама, когда узнала, что я поеду в город к новому учителю.
— К халдею?
— Да.
— А где ты жил раньше?
— В одном из поместий отца. На реке Этос. Там было хорошо.
— Но?
— Приехал отец, и выяснилось, что я не умею фехтовать и ездить верхом, и еще я не люблю ездить на охоту. Я любил читать. — Софос закатил глаза. — Он выкинул за ворота моего учителя фехтования и верховой езды. Потом он приказал Полу научить меня ездить верхом и драться и забрал меня в город, где он мог присматривать за мной.
— Значит, Пол человек твоего отца?
Я оглянулся через плечо и на мгновение встретился глазами с Полом, прежде чем повернуться к Софосу.
— Он капитан гвардии моего отца.
Я беззвучно свистнул. Этот человек очень дорожил своим сыном, раз назначил целого капитана давать ему уроки верховой езды, а потом решил обойтись вообще без начальника гвардии, чтобы тот мог поработать телохранителем мальчика.
* * *
По мере продвижения вперед оливковые рощи видоизменялись. Среди густо растущих деревьев стали появляться просветы, оросительные канавы с заросшими сорняками и устланными слоем ила берегами больше не встречались. Все чаще попадались засохшие дубы, и скоро мы уже ехали среди диких деревьев, заглушающих плодовые.
— Неужели никто не собирает эти оливки? — спросил Софос, указывая на землю, усеянную сгнившими ягодами.
Халдей услышал его.
— Уже нет, — сказал он через плечо. — После чумы в Аттолии не хватает людей, чтобы ухаживать за всеми этими деревьями. Наверное, эта часть Елеонского моря когда-то обрабатывалась жителями той деревни, где мы купили провизию, но сейчас там живет всего пять-шесть семей, и они успевают работать только в ближних рощах.
Я знал о чуме, опустошившей все царства за тридцать лет до моего рождения. Она прибыла на торговых судах с той стороны Срединного моря, распространилась по долинам и убивала людей целыми семьями. В городских тавернах рассказывали, что в Сунисе она убила больше половины населения. Морская торговля остановилась, урожай гнил в поле, а Эддис закрыл перевалы, чтобы не пустить болезнь в горы. Мой дед, который был в те времена молодым человеком, рассказывал, что даже воры боялись прикоснуться к имуществу мертвых из страха заразиться. Все, все сжигали в огне.
— А в Сунисе остались такие места, где не хватает людей для обработки земли?
— Не так много, — ответил халдей. — Сунис всегда был меньше Аттолии, так что у нас уже опять образовался переизбыток населения. Кое-где, конечно, остались заброшенные фермы вроде той, где мы останавливались перед подъемом в горы. Единственный выживший член той семьи покинул ферму, чтобы получить образование.
