— Что это? — испугалась Отилия.
— Ничего, ничего, — успокаивал ее Паскалопол.
От горизонта к бричке мягко катился безбрежный черный поток грязи, грязи горячей, кипевшей, расплескивавшейся, поверхность которой лениво колыхалась. Кое-где отдельные оторвавшиеся комки пятнали степь, стекаясь к центру нашествия. Заглушённые гортанные выкрики, доносившиеся из долины, звучали все ближе, и поток лился все стремительнее, сотрясая землю.
— Это буйволы, — сказал Паскалопол и остановил бричку у края дороги. — Они не опасны, — уверял он встревоженную Отилию.
Взметнувшиеся вихри заносили все кругом черным прахом. В его ореоле появились первые животные — удлиненные, асфальтового цвета тела, опущенные вниз, принюхивающиеся головы, похожие на головы носорогов. Они шли, раскачиваясь, точно адские барки на волнах Стикса. За вожаками следовало все стадо, волосатые, с въевшейся в шкуру землей буйволы двигались плавно, сбившись в монолитную массу. Наконец волна захлестнула и бричку, эти черные божества окружили экипаж и, глядя на Отилию, раздували ноздри, вероятно, принимая ее за высокую траву. Пыль застилала поля, и казалось, что буйволы заполонили всю степь. Топот и приглушенное сопенье сливались в негромкий гул, порой нарушаемый бешеным ревом. Феликс и Отилия не замечали ничего и никого, кроме животных, но Паскалопол, сдерживая храпевших коней, крикнул:
— Эй, кто здесь есть?
Из потустороннего мира донесся голос:
— Мы, барин.
И вскоре откуда-то сбоку, где ряды буйволов редели, появился всадник — полуобнаженный человек с палкой в руке, с такой же черной от грязи кожей, как и у буйволов. Ступни болтавшихся без стремян ног верхового были открыты засохшей коркой тины, а топь, через которую он проезжал, налепила сосульки на волоски его голеней. Густой от пыли пот выступал на его лбу, прикрытом маленькой, донельзя засаленной ардяльской шляпой, похожей на шлем Меркурия. Можно было подумать, что это сам языческий бог, заблудившийся среди болот и сломавший свой кадуцей.
— Это ты, Лепэдат? — спросил Паскалопол. — Куда вы их перегоняете?
— Ведем на водопой!
— Ни одного не потеряли?
— Да нет. Только двух оставили в загоне, больно уж они злы, черт их подери. Даже ярмо на них не наденешь.
— Гоните их на ярмарку и продайте.
Паскалопол распоряжался спокойно и решительно. Феликсу нравилась его властная хозяйская манера. Вдруг Отилия взвизгнула — введенный в заблуждение ее белым платьем буйвол вытянул длинную, поросшую волосами морду и обнюхивал платье, намереваясь его пожевать. Паскалопол ударил его кнутом, и животное отпрянуло, навалившись на других. Одна из запряженных в бричку лошадей заржала, увидев верхового. Стадо медленно растекалось, точно огромный поток лавы, поднимая густую пыль, и на другом конце степи тоже заклубились и поползли облачка. Паскалопол стегнул лошадей, и бричка покатилась.
