Отилия встала, чтобы показать, каким должен быть поцелуй, и очень осторожно, чуть коснувшись его губ, поцеловала Феликса. Феликс хотел еще раз обнять ее, но она притворилась рассерженной и храбро уперлась ему рукой в грудь.
— Ну уж нет! Прошу тебя сесть на свое место за стол! Ты еще ничего не ел. Поскорей заканчивай обед, а потом я буду изучать твою руку. Я достала книгу по хиромантии. Вот я, например, проживу только до тридцати лет. Этого совершенно достаточно, потому что я не желаю стать мумией. Линия сердца у меня чистая, это значит, что я девушка с душой, способная глубоко любить (как смешно!). В книге говорится, что такие линии были у женщин эпохи французской революции, у мадам Тальен, например. Черточки вот здесь, на ребре ладони, под мизинцем, означают число детей. Посмотрим: один, два, три, ох, это ужасно, Феликс, у меня будет семеро детей. Нет, нет, это невозможно. Мне это не нравится, я хотела бы только одного, мальчика. Дай руку, я посмотрю, сколько будет у тебя. Ужасно! И у тебя тоже семь.
— И у меня? Это значит, что они будут твои.
— Ты глупый! Тебе раньше двадцати семи лет, когда ты полностью закончишь ученье, жениться нельзя. Пойми, я умру в тридцать лет и не смогу родить тебе семерых. Вообще-то я тебя люблю, но такая плодовитость... О, Феликс, нет! Линии лгут. Ну, оставим это. Посмотри мне в глаза, Феликс, и скажи прямо: что говорила обо мне тетя Аглае?
— Она сказала, что, пока она жива, дядя Костаке не удочерит тебя.
— Так оно и будет.
X
Через несколько дней дядя Костаке получил по почте письмо. Так как на его имя письма никогда не приходили — все писали Отилии, а деловая корреспонденция посылалась по другим адресам, — то он взволновался так, будто получил телеграмму. Он с лихорадочной поспешностью надел очки, ушел в гостиную, аккуратно надорвал конверт иголкой и прочел письмо два раза подряд. Оно было написано нарочито прямым почерком, чтобы нельзя было узнать автора, и гласило следующее:
Уважаемый домнул Джурджувяну!
Мне известно, что вы намерены удочерить вашу падчерицу, домнишоару Отилию. Если бы вы сделали это при жизни вашей супруги, я понял бы вас Но теперь, когда домнишоаре двадцать лет, это по меньшей мере забавно. Я по-дружески сообщаю вам, что очень многие полагают, будто вы сожительствуете с этой милой девушкой и хотите удочерить ее для того, чтобы оставить ей свое состояние. Поступайте как знаете, но я спрашиваю себя, что скажет ваша семья по поводу этого старчески слабоумного решения. Мне лично незачем было бы вмешиваться в ваши дела, но признаюсь, что я возмущен и решил из человеколюбия и чувства справедливости привлечь внимание судебных властей к данному случаю, ибо я знаю эту весьма современную и независимую барышню и не хотел бы видеть, как она разоряет своего «папу», а сама развлекается на улицах с юнцами из консерватории. Поищите себе для своих вожделений женщину постарше и не «удочеряйте» несовершеннолетних. Надеюсь, что это предупреждение вразумит вас и вы не будете дожидаться, пока я расскажу вашей сестре, доамне Аглае Туля, все, что знаю о галантных авантюрах ее любимого брата.
