Как показали дальнейшие события, жизнь куда более изобретательна, чем я мог себе представить.
* * *
На следующий день, как и говорил Клаус фон Дирк, нас посетили братья Руфди. Оба держались уверенно и спокойно, однако мне удалось уловить в глазах Керима тот странный блеск и рассеянность, которую, без сомнения, господин порой видел во мне самом. Это были следы любви, тщательно сберегаемые и охраняемые. Не нужно было уметь читать чужие души, подобно моему хозяину, чтобы разобраться в этом.
После немногочисленных слов приветствий и благодарности — видимо общение с европейцами приучило братьев к сдержанности — Хасим Руфди подал Клаусу фон Дирку резной ларец.
— Брат сказал мне, что вы увлекаетесь древними рукописями. Моя семья не собирает их специально, но в наших хранилищах есть кое-что, и мы решили подарить часть книг в качестве благодарности за спасение моего брата.
Господин принял ларец и рассыпался в благодарностях. Попросив извинить его, он быстро открыл крышку и осмотрел рукописи. Лицо его не изменилось, и именно это дало мне понять, что искомого внутри нет.
— Прошу извинить меня, — он поклонился. — Это, безусловно, редкие и дорогие книги. Я рад, что теперь у меня появится возможность изучить их. Однако позволено ли мне будет спросить одну вещь? Не сочтите за недовольство или наглость, но я купил у вашего брата одну книгу, которая в высшей степени заинтересовала меня. Настолько, что именно из-за нее мне пришлось отправиться в столь далекое путешествие. В книге рассказывалось о Сентиментале. Автор трактата проводит теоретические исследования, но он рассуждает столь уверенно, что можно сделать вывод о его практических изысканиях. Более того, он, вполне возможно, видел этого Сентименталя. Не знаете ли вы что-нибудь об этом?
Хасим Руфди быстро посмотрел на брата. Не ясно, что было в этом движении: осуждение или вопрос. Керим же лишь пожал плечами и улыбнулся.
— Я не очень разбираюсь в книгах, мой уважаемый спаситель. Я всего лишь торговец. Тот трактат попал ко мне случайно, и я не знаю, что в нем такого действительно важного. Если мне когда-нибудь встретится что-нибудь о «Сентиментале», о котором вы говорили, то я добуду вам эту книгу.
Господин кивнул. Хотя он, по-видимому, сожалел, что нашедший одну книгу, не обнаружил вторую, но решил оставить этот вопрос.
Беседа продолжилась. Хасим рассказал, что происходило, пока он выхаживал брата, а так же о делах своей семьи, в то время как Клаус фон Дирк поведал о том, как складывалось дальнейшее путешествие. Керим слушал рассеянно. Казалось, он мысленно был не здесь, а где-то в другом месте, и я мог поспорить, что знал в каком именно. Наконец, не выдержав, он сослался на то, что еще недостаточно окреп, и удалился. Причем, видя поспешность и решимость, я был почти уверен, что он отправится не домой.
