— Ура! — закричал толстый сосед.
Девушки захлопали, по театру прокатилась волна смешков и возгласов.
— Это Сэмюэл Тритт, глава семейства, — раздался голос распорядителя, усиленный рупорной трубой. — Он огорчен. Он только что узнал, что жена изменяет ему.
Рояль взял несколько тревожных нот.
У мертвеца, одетого в брюки и безрукавку из мешковины, был действительно потерянный вид. Он был немолод, с залысиной на лбу, лицо землистое, пустые глаза под густыми бровями смотрели в пол. Широкий нос для пущего эффекта был выкрашен красной краской. Начальный толчок заставил его по инерции пройти несколько шагов и замереть в центре сцены.
— Эй, папаша! — закричали ему с первых рядов. — Проспал счастье!
— Любить надо было женушку!
Сквозь решетку полетели грязь и комки бумаги. Кто-то расщедрился на башмак, но тот не проскользнул между прутьев.
Ни на возгласы, ни на броски мертвец не обратил никакого внимания. Только руки его вяло шевелились, словно по памяти делали какую-то работу.
Зрители между тем недовольно загудели. За сценой это довольно быстро уловили, и знакомый голос бодро произнес:
— И вот к нему возвращается жена!
Мертвую женщину вытолкнули через не видимую Соверену дверь слева. Женщина была в простом платье, с распущенными и торчащими во все стороны волосами. До своего «мужа» она не дошла двух шагов и тоже застыла, свесив голову.
Партер засвистел. С балкона кинули яблоком, и оно покатилось по доскам.
— Господа! Господа! Тише! — голос распорядителя зазвучал интимными нотками. — Мы же только в начале пьесы, господа. Вы пропустите самое интересное. А самое интересное у нас… конечно же, мясник!
Третий мертвец, высокий, рыжебородый, в рубашке с закатанными рукавами и в растрескавшемся кожаном фартуке, вышел вслед за женщиной. Ступая голыми ногами по помосту, он скалился в зал. Черная дыра рта не закрывалась. Соверен не был уверен, но ему показалось, что в расклиненной челюсти блеснула металлом скоба.
— Ну, вот и наши герои, — сказал распорядитель. — Мясник принес вырезку, и жена улучила момент с ним поговорить. Что же глупый муж? К мужу явился сосед, чтобы раскрыть ему глаза на того, с кем изменяет ему жена.
Под бряканье клавиш из боковины вывалился еще один персонаж, всколоченный и бледный, в панталонах и драном сюртуке, и сходу врезался в красноносого.
Девушки рядом с Совереном взвизгнули.
— Начинается! — радостно сообщила Софья, потеребив его руку.
Что начинается, Соверен понял, когда повернулся обратно к сцене. Задетый «муж» издал странный горловой звук, пальцы его поймали ударившего, раздался треск, одежда соседа-доброхота поползла по шву.
