Широков по привычке посмотрел на Мьеньоня, ожидая объяснений. Но инженер смотрел на странный аппарат с неменьшим удивлением, чем другие.
– Объясните, пожалуйста, – сказал Ньяньиньг, – что это такое? В чем тут дело?
Весь экипаж звездолета повернулся к Женьсиньгу.
Но вместо него, совершенно неожиданно для Широкова, ответил Синяев.
– Антигравитация, – сказал он. – Тот же принцип, что и на звездолетах внутренних рейсов.
– Совершенно правильно, – подтвердил Женьсиньг. – Вероятно, у вас на Земле хорошо известно об антигравитации? – спросил он.
– Теоретически, – улыбнулся Синяев. – Практического применения еще нет.
– Это последнее достижение нашей техники. Олити, – Женьсиньг указал на «лодку», – имеются всюду. Вы с ними еще не раз встретитесь.
– Отложим знакомство, – сказал Диегонь. – Но слово «олити» не ново.
– Название осталось прежним. Изменился только принцип. Да и то не у всех олити. Очень многие из них еще старой конструкции.
Широков и Синяев первыми вошли в «лодку». За ними последовали Женьсиньг, Диегонь и Бьяининь.
Когда кто-нибудь ставил ногу на борт, олити покачивалась, точно под нею находилась вода невидимого озера.
Мьеньонь внимательно следил за посадкой.
– Вес олити увеличился, – сказал он. – Почему это не влияет на ее положение?
– Сила антигравитационного поля изменяется автоматически, – ответил Женьсиньг. – Мы скоро вернемся.
Прозрачный колпак опустился.
Широков и Синяев сильно волновались. С этого момента начиналась их жизнь на Каллисто. Впереди на каждом шагу их ожидало неожиданное и непонятное, неизвестная обстановка, чуждые условия быта. Этот «автомобиль», не подчиняющийся законам тяготения, был первым звеном длинной цепи, которую им предстояло наблюдать в продолжение трех земных лет.
С чувством, похожим на то, которое он испытал, когда за ними закрылась дверь подъемной машины в день старта с Земли, Широков опустился в кресло, сделанное как будто из стекла. Оно мягко поддалось, облегая тело упруго, как жидкость. Он перестал ощущать свой вес. Так бывает, когда погружаешься в воду.
Никто не сел за управление, – его не было.
Как только опустился прозрачный колпак, олити плавно повернулась и двинулась вперед.
Кто же все-таки управляет ею? Неужели она сама выбирала дорогу, с помощью каких-то необычайно совершенных «телеглаз», «электронного мозга» и созданных каллистянами механических «нервов»?
– Я знаю столько же, сколько и вы, – с непривычной сухостью ответил Диегонь на вопрос Синяева.
